Путь к власти

Эдикт был составлен по приказанию французского короля Генриха IV и утвержден в Нанте (13 апреля 1598 г.). Отменен Людовиком XIV в 1685 г.] очень беспокоили Ла Рош-Гюйона, и он дал себе слово держать ухо востро.

После визита к августейшим особам Арман решил немного прогуляться по прекрасному саду Люксембургского дворца[12 - Люксембургский дворец (фр. Palais du Luxembourg) – дворец в стиле барокко, построенный для Марии Медичи в 1615–1631 гг. в Люксембургском саду в Париже, на месте усадьбы покойного герцога Пине из рода Люксембургов (отсюда и название).

], построенного для королевы-матери по примеру Палаццо Питти во Флоренции[13 - Палаццо Питти (итал. Palazzo Pitti) – резиденция Великих герцогов Медичи во Флоренции.], где она выросла. Выйдя к фонтану Медичи[14 - Фонтан Медичи (1624) – фонтан, построенный архитектором Саломоном де Броссу, выполнен в итальянском стиле. До сих пор считается самым романтичным фонтаном Парижа и находится в одном из самых притягательных уголков Люксембургского сада. ], который стал популярным местом свидания влюбленных, граф столкнулся с бароном де Ту.

– Друг мой, вас ли я вижу! – воскликнул тот. – Неужели святой Арман почтил нас, грешных, своим визитом?

– Филипп, – рассмеялся д’Эгмон. – Вы не изменились!

– Время щадит меня, – вскричал барон, раскрывая объятие. – Зато вы изменились, граф! И, разрази меня гром, если скоро среди придворных дам не разразится сердечная болезнь… под названием «граф Ла Рош-Гюйон»… Но, так как вы спустились с небес на землю, я с превеликим удовольствием поспособствую эпидемии.

И не торопитесь меня благодарить! – вскричал этот неугомонный повеса, видя, что д’Эгмон собирается возразить. – Как вам вон та красавица?

Арман безразлично обернулся.

– Вы говорите о даме в жёлтом платье? – поинтересовался он.

– Кто? А, вдова маркиза Ракио! Интересная штучка, правда, ноги у нее ужасно кривые и волосатые.

– Так-так, господин барон, я вижу, вы уже побывали на этом бастионе, – подмигнул д’Эгмон.

– Вы угадали, друг мой, – приосанился кавалер, – но о ногах маркизы двор узнал не от меня, а благодаря шутке де Мюссе, который пожелал отомстить ей за пренебрежение. Не придумав ничего лучшего, шевалье заплатил уличным бродягам, и те подстерегли мадам возле церкви. Они так настойчиво требовали милостыню, что оборвали ей юбку на глазах у придворных сплетниц.