Буриданы. Чужая война

Буриданы. Чужая война

Калле Каспер

Буриданы #6

Действие эпопеи развертывается в течение всего двадцатого века в России и Европе. В него втянуты четыре поколения семьи Буриданов.

Шестой том почти полностью посвящен Второй мировой войне. В ней как будто два полюса, две армии, две стороны: Германия и СССР с союзниками. Но, может, для кого-то война между ними чужая? Может, есть и повыше ценности, чем защита тех или иных общественных идеалов, той или иной страны и ее властителей?

Калле Каспер

Буриданы. Чужая война

Часть первая

Тимо

год 1960

Глава первая

Блудный отец

После того, как отец удрал из дому, Тимо охватило чувство неограниченной свободы – мама уходила утром на работу, и до четверти второго, когда начинались уроки, квартира была полностью в его распоряжении. Отец, правда, и раньше не особенно мешал, большую часть времени он проводил в спальне, читал или тихо слушал радио, а в гостиной, где спал, играл и делал уроки Тимо, показывался редко: только, когда хотел кому-нибудь позвонить, что Тимо рассматривал как стихийное бедствие, закрываясь на это время в туалете. Однако в прихожей или на кухне они иногда встречались, и в таких случаях отец непременно приставал с какой-нибудь глупостью: убеждал Тимо не есть и не пить «вредные» продукты, ворчал, что у него от стука мяча болит голова, надоедал вопросами про школу – но даже, если бы он молчал, и это не помогло бы, потому что Тимо раздражал один только уродливый вид отца: «Что ты прыгаешь тут, как лягушка, одноногое чудовище» – кричал он, бежал в свою комнату и со стуком захлопывал дверь.

Бывало, что отец пытался взбунтоваться. Как назло, это обычно случалось в самый неподходящий момент, например, когда Коплиское «Динамо» рьяно атаковало ворота московских одноклубников, и было непонятно, сможет ли даже лучший вратарь мира Лев Яшин спасти положение. Но как раз в ту секунду, когда Гуткин собирался ударить по мячу, из-за перегородки доносилась какая-нибудь дурацкая оперная ария – отец делал приемник громче. Гуткин, разумеется, промахивался, публика свистела, игра становилась еще напряженней, форварды орали во все горло: «Пасуй!» или «Ну бей же, бей!». Отец отвечал тем же, гремели трубы, грохотали барабаны и литавры, и Тито Гобби вопил: «Si, vendetta, tremenda vendetta…» – «Ура!» – проносилось по трибунам, когда Гуткину, несмотря на все преграды, удавалось обойти одного за другим трех защитников и послать мяч в сетку.