Гроза тиранов

] то в пазар ты будешь стоять на площади гнева рядом с ним! Ты слышишь меня, о Али?!

Палач Али Азик заскулил и попробовал ухватить янычара за подошвы желтых бабушей,[5 - Бабуши – сандалии без задника. Желтый цвет – цвет правоверного.] но тот легко увернулся и пнул распластанного в пыли толстяка.

– У тебя три дня!

2

15 июля 2006 года. Будва. Черногория

Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох. Под каждый глоток кислорода равномерный взмах рукой, движение ног. Он легко и быстро скользил в теплых лазурных водах Адриатического моря.

Еще два десятка метров от гудящего пляжа, и Алекс перевернулся на спину. Соленая вода позволяла пловцу без усилий держаться на поверхности. Благодать… Парень отдышался и нырнул. Море стремилось вытолкнуть тело, но пловец был упрям. Мускулистые руки и ноги уверенно несли их обладателя ко дну. Вот и галька. Из воды он выскочил как пробка из бутылки, но с высоко поднятой рукой, полной осклизлых окатышей.

– Я же говорила, говорила! – Нелли не любила скрывать эмоции, демонстративно выражая все свои чувства.

Шестнадцатилетняя красавица подпрыгивала и торжествующе размахивала полотенцем.

Иннокентий Макарыч поморщился, но отчитывать никого не стал. Размеренное существование на яхте слишком нравилось ему, чтобы омрачать жизнь разборками со вспыльчивой внучкой.

Алекс подплыл поближе и ухватился за поручень лестницы, опускающейся прямо в море.

– А мы поспорили с мастером на то, сумеешь ли ты достать до дна! – радостно выпалила девушка.

Он улыбнулся и ухватился за протянутую руку. Приятно, когда ты небезразличен.

Быть кому-то нужным было… забавно. Еще полгода назад жизнь Алексея Потемкина, кроме товарищей по общаге, могла заинтересовать только коменданта той же общаги да военкома.

Вытираясь большим махровым полотенцем, парень оглянулся.

Высокий седой старикан.

…Именно таким показался Иннокентий Макарыч в день их первой встречи. В читальном зале новой библиотеки.

Практикант ковырялся в томах воспоминаний очевидцев Смутного времени, когда подошедший незнакомец спросил его мнение по поводу какого-то фолианта. Слово за слово завязался разговор, положивший начало необычному знакомству.

Иннокентий Макарович (старик предпочитал деревенское – Макарыч) Заволюжный, старый потомственный колдун или ведун, как он любил сам себя величать, специализировался на предсказаниях и связях с умершими родственниками.