Ловец слов

И я готов отдать последний золотой за эту книгу. Неужели ты мне откажешь в этом? А впридачу к деньгам я тебе дам ещё… один очень важный совет! Если ты его выслушаешь, то сможешь торговать своим товаром в десятки раз выгоднее! – искатель, не двигаясь с места, нетерпеливо сверлил взглядом Яша и ждал ответа. Его несимметрично посаженные глаза были вдобавок и разного цвета: один – зеленый, а второй – карий. – Ну…? По рукам?

Представителям племени тат не было особого дела до увеличения прибыли, и они никогда не торговались до последней деньги («танги» на языке тат) за свой товар.

В данном случае Яша пугала одержимость продавца книгой, в которой, по существу, не было ничего особенного, кроме пересказа всем давно известных легенд и карт с ошибочным нанесением топонимов. Он поскорее хотел отвязаться от этого неприятного типа и поэтому согласился на его условия.

Незнакомец облегченно вздохнул, совершив, наконец, заветный обмен.

– Верный выбор, юноша! Мои рекомендации еще никому не навредили! – Горделиво нахваливал себя новоявленный обладатель книги.

 – Вот, к примеру вывеска ваша «Ловец слов», она совершено не обращает на себя внимание… надо придумать новое название! Например, «VENATOR AD VERBUM!» и написать его непременно заморскими символами, тогда и покупателей богатеньких прибавится.

Яш тем временем, особо не слушая навязчивого незнакомца, складывал сумку-мешок. Услышав уродливые, совершено незнакомые слова, он переспросил: «что вы сказали?».

– VENATOR AD VERBUM! – Как некий хвалебный девиз торжественно повторил искатель.

Нет, Яш не ошибся… Он точно не знает этого языка, и это его напугало. Нет, не потому что он кичился тем, что таты по своей природе были полиглотами, раз хранили память слов мира, из которых и состояли все языки на планете. Причина была в другом. Он пугался искусственной природы этих слов. Все рожденное искусственным образом не может принести добрых плодов.

Из рассказов бабушки-аникай он помнил, что после очередного «вздоха» Земли наступил всемирный потоп, после которого таты осознали необходимость миссии в сохранении памяти слов.

В последующие времена люди уже сами навлекли на себя новое наказание. В период расцвета самого богатого города на земле они в порыве жадности и алчности отказались от единого языка, который объединял их в созидании и творчестве. Главы семейств возжелали больше власти своим племенам. Они стали придумывать отдельные языки, каждый для своего рода.