Юрий Никулин. Война. Арена. Кино. 100 лет Великому Артисту

А вообще, когда отец «дорывался» до меня, мы проводили вместе очень много времени: он сочинял мне рассказы, показывал диафильмы, мы ходили на демонстрации, гуляли по Москве, папа показывал, где раньше жил, рассказывал о своем детстве. Он же был чудным рассказчиком.

А я был, мягко говоря, не самым прилежным учеником, и в основном в мою школу ходила отдуваться бабушка. Изредка – мама, когда бывала в Москве. А папа никогда. Принципиально, даже в редкие паузы между гастролями. Но единственный раз все-таки зашел. На выпускной вечер. По моей просьбе. Дело в том, что нам, выпускникам, разрешили отмечать знаменательное событие с вином, хотя официально это было запрещено. И тут выяснилось, что в нашу школу направляется комиссия из РОНО. Директриса в связи с этим впала в предынфарктное состояние, завуч побелела как стена. Вот тут я и обратился к отцу. Он приехал немедля, встретил комиссию и увел в пионерскую комнату. Собственно, на этом все закончилось. Расходилось начальство оттуда очень веселым.

Не занимался папа и моим воспитанием. А мама им занималась эпизодически. Но, несмотря на их постоянные отъезды, я не переживал комплекса брошенного ребенка. Оставаясь с бабушкой, я с раннего детства понимал, что у родителей такая работа. И потом, они все время передавали с оказией посылки, письма слали, отец рисовал мне забавные комиксы, картинки. Да и звонили постоянно, умудрялись даже из Америки и из Японии, хотя это стоило сумасшедших денег.

Нас в семье было трое детей – троюродного родства, два брата и сестра. Так что все подарки, привозимые родителями, автоматом дробились на троих. И откровенно говоря, особого достатка в семье не было. Прекрасно помню, как перед приходом знакомых папа с мамой покупали вино, сливали его в кастрюлю, потом шли сдавать бутылки и на вырученные деньги отоваривались плавлеными сырками – надо же было им с гостями чем-то закусывать. По стаканам вино разливали поварешкой. И ведь никого это тогда не цепляло, не раздражало. Совсем по-другому жили люди, во многом чище, чем сегодня. Машину отец купил, когда мне было уже лет восемь. Он собирался сниматься у Эльдара Рязанова в фильме «Берегись автомобиля». Водить машину папа не умел, так что с утра к нам приходил инструктор с «Мосфильма» и учил его вождению – вместе с примкнувшей мамой. Так, вдвоем, они и получили права. Потом и машина появилась. Долго она у нас была, лет 15, пожалуй. Приканчивал ее уже я, будучи студентом.

Разногласия и споры у родителей случались, конечно.