Эволюция

– И что? Зачем всё это?

– А то… Кто накопит больше всех раковин или соберёт, тот станет якобы самым богатым. То есть, якобы исполняющим волю Бога.

– И?.. – никак не мог понять маленький, – при чём же здесь воля Бога?

– И сможет купить на них саму красивую маленькую осьминожку! – нашёлся, наконец, мэтр. Малёк разочарованно засмеялся. Будущий мужик!

– I will be back![1 - Я вернусь! (англ.)] – любил говаривать Леон Танзанийский, альфа-самец львиного прайда, направляясь в тенёк после краткого, но энергичного свидания с очередной пленившей его клыкастой красавицей.

Он действительно возвращался, и в тот же день, и по нескольку раз. Львицы находили его очаровательным, между собой они называли его «дерзкий». Все, кроме Леониды, наиболее приближённой к нему молоденькой львицы. По её версии, этот самец просто хулиган, хотя и фартовый.

Другие львы Леона практически не беспокоили, он ведь Танзанийский, а в мир львов давно проникли бренды.

Леон Танзанийский проникновенным рыком объяснял гарему:

– Дорогие мои, будем говеть.

Перейдём на лечебное голодание, вам всем надо худеть, дорогие. Nat?rlich…[2 - Естественно (нем.)] – его галантность сводила львиц с ума.

– С каких это пор ты предпочитаешь худышек? – бесцеремонность Танзанийского вызвала вполне законное возмущение Леониды. Леон высоко ценил её за некоторые анатомические удобства. – И потом: если мы исхудаем, не сможем охотиться. Тебе же жрать нечего будет.

«Это чистой воды шантаж! – подумал Леон.

 – И кого шантажируют? Меня, Танзанийского!» – он и не догадывался, что снова стал объектом всего лишь неловкого флиртового заброса. Между тем, ведомый собственным, львиным видением мира, Леон спохватился, ведь всем известно: из того, что мурлычат самки, имеет мизерный смысл не более трети озвученного, а раз так – не следует и заморачиваться. Леон снисходительно пояснил:

– Дорогие, в Тонком мире идут оргштатные мероприятия. Держим паузу…

– Нельзя кусать и жрать вообще никого или только человека? Если вообще никого, нам, львам, долго не протянуть, – не хотели отстать львицы.

– Сам знаю. К счастью, объявлен мораторий только в части охоты на человека.

– Кто придумал этот нелепый Мораторий? – ворчали львицы. – Ханжи! Того кусай, этого не кусай. Того ешь, этого не ешь, голова идёт кругом! Можно запутаться! Это самодурство!

Леон безуспешно пытался их урезонить:

– Amigos[3 - здесь: подруги (исп.