Кроты ГРУ в НАТО

Я опасался реальности третьей мировой войны…

Впоследствии над моими усилиями насмехались, с издевкой замечая, что я «поставил не на ту лошадь». Но если бы кто-нибудь сказал нечто подобное в то время, я бы не принял к сведению. Я играл важную роль и считал, что она должна быть сыграна до конца.

«Успешная мимикрия – и больше ничего», – писалось позже в одной статье в США. «Отличная обработка мозгов», – сказал уже здесь, дома, кто-то не по годам быстро созревший. На самом деле я не был продуктом ни того, ни другого.

Просто я был одержим мыслью, что играю нестандартную, особую роль, и эта мысль росла во мне из года в год…»

И, действительно, Стиг Веннерстрем играл особую роль. Иначе за что он получил беспрецедентный приговор в своей собственной стране – пожизненное заключение? При том, что максимальный срок в Швеции ограничивается десятью годами тюрьмы. Тем более, сегодня известно: он практически не работал против своей страны. Вся его разведдеятельность была направлена против агрессивного блока НАТО и США.

Стиг Веннерстрем

Что же успел сделать за почти полтора десятка лет работы на ГРУ Веннерстрем? Ответ один – многое успел. Но чтобы ответить на него конкретнее, вернемся в послевоенную Швецию, когда Стиг складывал чемоданы, чтобы отправиться в Москву.

И вот он снова в столице Советского Союза. Обжился, огляделся. Не сомневался, что за ним следят, и вскоре появится посланец из военной разведки. Так и случилось. Однажды вечером у особняка посольства, где жил Веннерстрем, его кто-то окликнул и передал письмо.

В нем была крохотная бумажка. На ней даты основной и резервной встреч.

В обусловленное время у памятника Пушкину к нему подошел Николай Никитушев, которого он знал еще по работе на родине, в Швеции. Полковник пригласил Стига в машину, и они поехали в Серебряный Бор. Автомобиль заехал во двор одного из домов.

Обстановка внутри дома была вполне романтичной: в камине потрескивали дрова, на столе стоял самовар, на тарелке лежали свежеиспеченные пироги.

На полу сидел кот.

Никитушев начал разговор с воспоминаний о Стокгольме, потом перешли к НАТО и его агрессивным планам. Полковник вновь уточнил, существует ли секретный договор Швеции с НАТО, и получил от Стига отрицательный ответ.

– Знаешь, – сказал Никитушев, – мой начальник хотел бы услышать о шведском нейтралитете лично от тебя.

– А кто он?

– Начальник второго управления.

Веннерстрем согласился.

На новую встречу кроме Никитушева прибыли еще двое.