Капитан. Возвращение

Остановившись у стеклянной перегородки и выждав, когда майор обратит на меня внимание, нагнулся к окошку:

– Слушай, Равиль, не подскажешь, когда борт из Кабула прилетает?

Дежурный устало улыбнулся и ответил вопросом на вопрос:

– Что, пехота, заменщика ждёшь?

Я пожал плечами:

– Если бы только одного, а то сразу троих встречать придётся.

Майор кивнул головой:

– Уже знаю. Надо же? Сразу трое на замену… счастливчики! Мне ещё год трубить.

– Так, что с бортом? Или не в курсе?

В комнате раздался зуммер радиостанции, дежурный рефлекторно схватил трубку гарнитуры и кинул уже через плечо:

– Завтра в одиннадцать встречай…

В курилке у штаба сидели начальник клуба с комсомольцем бригады и горячо обсуждали какую-то проблему.

Вообще-то, у Александра должность имела более серьёзное и длинное название: помощник начальника политотдела по комсомольской работе, но в войсках прижилось только короткое, «комсомолец». Мы редко с ним встречались, но чувствовали взаимную симпатию. Так бывает. Достав сигарету, я направился в курилку:

– Привет, капитаны! О чём разговор?

Офицеры одновременно повернули ко мне головы.

Александр дружелюбно улыбнулся и, поднявшись, протянул мне руку:

– Здорово, заменщик! Сам-то, как?

В отличие от товарища, начальник клуба не стал утруждать себя приветствием, а вытянув ноги, недовольно буркнул:

– Дела у нас, важные. Хотели с глазу на глаз обсудить.

Комсомолец досадливо отмахнулся:

– Хватит, а, Серёга? – повернувшись ко мне продолжил с азартом в глазах, – представляешь? Через четыре часа Розенбаум концерт должен давать, а тут выяснилось, что клуб всех желающих вместить не может! Начпо сказал, что если не решим проблему, то он Сергея отправит на самую дальнюю точку.

Вот мы и думаем, как тут быть?

«Да, у каждого свои проблемы, – думал я, усаживаясь на лавочку, – кто-то в рейд собирается, а кому-то концерт нужно обеспечить». Прикурив сигарету, я поймал на себе заинтересованный взгляд начальника клуба, так смотрят люди, надеющиеся на спасительную соломинку.

Мне почему-то захотелось помочь заносчивому культработнику. Конечно, было бы любопытно посмотреть, чего он стоит как замполит роты на «самой дальней точке», но слишком уж много надежды светилось в его глазах. Я перевёл взгляд на Сашку, и заговорил как бы для самого себя:

– В отпуске я встречался с ребятами, которые служили в Шинданде, Баграме, ну и ещё где-то. Так вот, кто-то мне рассказывал, что сам Кобзон выступал на сцене из двух Камазов.