Первоочередной

И никто ими не пользуется. Даже сокровища туда не затаскивают, на худой конец. Не подметают мраморные полы и не вытирают пыль. Всё, что наполняет эти помещения, – паутина, свисающая противными лоскутами с высоченных потолков. Но даже этих страшных полотнищ не хватает, чтобы гасить эхо от крика.

– Эй!

– Эй! Эй. Эй… – раздалось в ответ.

– Кто-нибудь!

– Нибу-у-уть! Нибу-у-уть!

Кроме раскатистого эха, подземелью нечего было предложить.

Усталый воин в латах ощупал своё горло.

Целое.

В последний раз, когда он обращал внимание на своё горло, его рассекали. Кинжалом. Насквозь – да так, что голова улетела с плеч. Наверное, воин тогда упал с лошади. Сам он этого не помнит: к тому моменту он уже умер. Но логическим путём он пришёл к предположению, что сила тяжести возымела своё.

Звуки шагов разлетались по просторным комнатам с молниеносной скоростью, возвращаясь многократно усиленной версией себя же. Сначала каблук, а потом носок.

Может, крикнуть громче?

– Эге-ге-ге-ге-эй!

– Сам ты гей! – порывались ответить стены, но лишь скромно заметили: – Э-эй! Э-эй…

Воин пожал плечами и продолжил свой путь из ниоткуда в никуда.

Кем же он был при жизни?

Да и почему при жизни-то? Вот он – живёхонек, бродит по залам и даже испытывает голод. Нет, серьёзно: ещё хотя бы час без еды, и воин примется за паутину, которой здесь в избытке.

Голова уже кругом идёт от того, что ничего не ясно.

В таких случаях полагается выпить чего-нибудь крепкого – прочистить мозги. Тот же бурбон. Или водку, на худой конец.

Крепкого…

Водку…

Вот было бы нелепо назвать город Крепководском. Подумать только – его бы населяли крепководчане и крепководчанки. И уж если бы там жил большой философ…

Минуточку!

Перед глазами безымянного героя всплыли воспоминания о давних деньках, когда он, мокрый от дождя, стоял на улице в очереди и чего-то ждал.

А чего он ждал?

Нужно восстановить картинку в памяти.

Покатые крыши, чёрно-фиолетовые флаги, полопавшаяся брусчатка и бесконечные лужи. А вокруг стоят такие же прохиндеи, каким был и он сам. Каждому хотелось подзаработать, как ему казалось, лёгким путём. Ведь что может быть проще, чем отправиться добровольцами на фронт! Вести вялые перестрелки с местным населением, рассуждая об ужасах оккупации, от которых его надо освободить.

Воин резко остановился.