Спартак

Дени Фуатье Статуя Спартака Мрамор Лувр, Париж

Могучий телом с гордой головой

Высокий, статный

Непокорный и упрямый!

Захвачен в плен он юношей.

Плененный галл не стал простой

Смешной потехой Риму!

И после обученья наукам побеждать

Он не продался Риму!

При первом случае удобном

Плененный галл рванул

Из римской армии бежал,

Но пойман был Спартак.

Ведь на дорогах Рима

В те времена везде и всюду

Контроль был установлен

Жестокий для рабов.

На цепи в школе гладиаторов

Некоторое время Спартак был рабом и гладиатором. За это время он сумел занять видное положение среди рабов и гладиаторов.

И вот он в Капуе – у мясника

По имени Лентулла с фамилией Батирта,

Он школу содержал.

Ту школу гладиаторов,

Где рабов несчастных, жалких и убогих,

Как скот в подвале на цепи держали.

И рядом львов держали,

Зверей голодных кровожадных,

Что яростно бросались на людей.

Рим жаждал зрелищ,

Крови на арене!

Мучений, криков, смерти,

Страданий жутких на арене

Жаждал Рим!

Мозаика с изображением гладиаторов в галерее Боргезе

Рим жаждал

Гладиаторов без панцирей в бою,

Спина и грудь у них открыты,

И из оружья у них —

Всего трезубец с сетью.

Такое развлеченье для себя

Кровавый бред и ересь

С ужасной яростью и болью

Великий Рим придумал!

За равенство и братство

Физически сильный и отважный Спартак стал одним из лучших гладиаторов в школе Гнея Корнелия Лентулла Батиата в Капуе.

Он был на особом привилегированном положении, у него была жена. Ему предоставили даже отдельную комнату.

Жена, по данным историка Плутарха, обладала даром пророчества. Увидев однажды змею, обвившуюся вокруг лица спящего супруга, она «объявила, что это знак предуготованной ему великой и грозной власти, которая приведет его к злополучному концу».

Это пророчество сыграло важную роль в усилении авторитета Спартака в глазах его товарищей.

Но с участью своей-

Спасти себя, убив другого

Либо живого зверя—

Спартак вновь не смирился.

«Чем жизнью рисковать

В амфитеатре, на арене,

Отраднее свободы ради

Пойти на крайний риск!» —

Всех убеждал Спартак.

«Мы люди, а не скот,

Чтоб за похлебку на арене

Себе подобных убивать.