Дело в шляпе

Наш сердобольный король просто помешан на издании подобных Указов. Шлёпает их штук по десять в год по всякому поводу. То в ознаменование освобождения какого-нибудь города от гнёта тёмных сил, то в связи с праздником урожая, то в честь всемирного дня борьбы с прожорливой саранчой или дня рождения любимой собачки. Зачем, спрашивается, создавал тёмную стражу, если отпускает преступников? Чтобы мы не бездельничали? Вообще-то я и так без работы не сижу. Бандитов на воле всегда предостаточно. Ловить, не переловить. А тут ещё за этими по второму кругу бегай.

На кой сардак мне лишняя головная боль?

– Это вы Червонца приголубили в квартале отсюда? – сразу беру быка за рога.

– Ты чё, начальник, не мы это. Чужого жмура на нас не вешай.

– Тогда скажите кто, и гуляйте лесом.

Нисколько не сомневаюсь, что им всё известно – и кто убил, и за что, и где преступника искать. Но не скажут ведь. Да я, собственно, и не рассчитываю. Спросил просто так, для проформы, чтобы светскую беседу поддержать. Мне ведь повод нужен, чтобы упечь этот сброд за решётку.

– Эээ, Порк, не по понятиям базаришь, – подтверждая мои мысли, возмущается Бурый. – Мы корешей не сдаём. Да и не знаем ничё. Какой с нас спрос?

– Я твоего мнения не спрашивал. Если мне понадобятся ваши понятия, то лишь затем, чтобы подтереться.

Молоденький бандит, не выдержав, подрывается с места и пробует достать меня ножом. Ну и воспитание у нынешней молодёжи. Чуть что, сразу за ножи. Сидел бы себе тихо, глядишь, остался бы цел.

Из-за спины вылетает массивная туша Тюти, чудом не сбив меня с ног.

Дикий вепрь, несущийся в безумную атаку на охотника, чтобы защитить свой выводок. В подставленную им широкую ладонь со всего маху влипает лицо несдержанного бандита. Тот словно в стену врубился. Голова откидывается, а ноги взмывают вверх. Буйный молодчик с грохотом падает на спину, теряя нож. Ещё и затылком смачно приложился. Двойное сотрясение обеспечено.

Подняв парня за воротник, Тютя водружает пребывающее в прострации тело снова на лавку.

Я подбираю нож, втыкаю в стол между кувшинами с вином и обглоданными костями. Только теперь вижу, что у пострадавшего идёт носом кровь. Сам виноват, нечего бодаться с моим помощником. У него ладонь побольше иной головы будет. К тому же твёрдая, что камень.

Обвожу взглядом притихшую четвёрку. Если кто и хотел рыпнуться, печальный опыт предшественника погубил это желание на корню.

– Перья на стол, – говорю спокойно, заранее зная, где, у кого и что припрятано.