НА КРЮЧКЕ

Давай трубку, – Лумарь взял телефон, в очередной раз поразившись легкости этой радиопустышки. Вот истинная разница между настоящим и поддельным! Оружие никогда не было легким – будь то бердыши, сабли или револьверы. Наверное, никогда и не будет. Электроника же шла по пути минимизации габаритов и веса, тем самым снижая собственную мировую значимость. Легкое – оно и есть легкое. Пользоваться такими фитюльками, конечно, можно, но уважать их вряд ли когда захочется…

– Але, Лешик? Значит, пересекаемся сегодня.

Ты понял меня? Часиков в одиннадцать, в «Бабслее». Знаешь такую забегаловку?.. Вот и молодец. Побрейся, подмойся и подгребай туда к одиннадцати…

Лумарь лишь чуток скосил глаза, поправляя ствол «Винтореза». Курок сам подтолкнул палец, и пуля беззвучно впилась в переносицу Станка, швырнув незадачливого владельца магазина в хрусткие камыши. Тяжелая вода нехотя расступилась, принимая очередного гостя, какая-то лягушка с кваком скакнула в сторону. На глазах киллера изуродованная голова медленно погрузилась в болотную жижу, едва заметно окрасилась розовым.

– Вот и ладушки, договорились! Как зайдешь в «Бабслей», двигай к бару-тотализатору… Ну да, это возле стрип-сцены… Как меня узнать? А никак. Я сам тебя узнаю. Держи в руках какие-нибудь ключики с брелочком, я и подойду.

Сунув телефонную трубку в карман, какое-то время Лумарь смотрел на тонущий труп Станка, затем перевел взгляд на винтовку. Жаль, конечно, но свою роль эта пукалка уже сыграла.

Придется утешать себя тем, что подобных игрушек на свете еще много. Швырнув «Винторез» подальше в болото, Лумарь улыбнулся тонущему телу Станка.

– Извини, чувачок, свидетелей я не оставляю. Не то нынче время, не тот, понимаешь, век…

Глава 1

Хоть и говорят, что «Пушкин – наше все», однако улицы достойной славы поэта в Екатеринбурге почему-то не нашлось. Видимо, рассудили, что все-таки не Карл Маркс, не Карл Либкнехт и даже не Клара Цеткин. А посему разрубили по доброте душевной одну из улочек-коротышек и поделили по-братски между Гоголем и Пушкиным.

Таким образом, даже вдвоем братья классики получились раз в десять короче, чем улица неистового Виссариона или революционера Луначарского, – оттого и путались с адресом охранного агентства многие из предпринимателей. Пойди найди в огромном городе улочку размером в один-единственный квартал! Да еще названную фамилией успешно забываемого Пушкина.