Щит четвертого стража

Щит четвертого стража

Андрей Сергеевич Терехов

Михаэль и подумать не мог, что на старости лет, в конце его безликого жизненного пути, появится шанс стать во главе экспедиции – за таким же древним и полузабытым, как сам Михаэль, щитом… В оформлении обложки использована картина Джулиана Рассела Стори "Эдуард Черный Принц. Битва при Креси".

И была при месторождениях тех великая беда: ни единая живая душа не могла находиться на нижних уровнях, кроме как в зимнюю пору или при помощи колдунов. Иначе раскалялись горы до красноты и текли, будто вода течет по сосудам земным.

И сгорали люди заживо тогда, и не пустела более мертвецкая при шахте.

Но росло наше младое королевство, и стало не хватать руды, и стало людей больше, и грызли они кости гор в поисках новых жил. И редели, и скуднели жилы, и глубже погружалися глупцы, и не могли ничего отыскать.

И пришла однажды другая беда, страшнее жара земного и духов глубин, и пропали все из шахты, и не привозили больше железа червленого в наши города.

Повелел правитель отправить туда военную силу, и канула она в темноту, точно камень в глубокую воду, и та же судьба постигала с тех пор любую душу, что ступала на порог месторождения.

Прослышал об этом третий страж и отправился, и тоже пропал. И исчезли год спустя второй и первый, что пришли туда. И не знает никто по сию пору, живы ли они, что там случилось и кто тому виной, ибо последнего, четвертого, стража ждала вскоре та же судьба.

Фабио Неймар, "Жизнь и удивительные странствия Гийома Де Труа, Четвертого стража Утереила".

Глава 5

Дрозд, печальный и усталый, зажмурился от резкого порыва ветра. Глаза слезились, перышки ерошило, точно невидимой лапой. Было холодно и промозгло, холодно-холодно, бр-р-р! Впереди покачивались горизонт и солнце над ним, тусклое, болезненное, словно нарыв посреди грязного неба. Дрозд не любил такую погоду. Ему нравилось жаркое лето и, быть может, весна, когда вкусненькая добыча сама вылезала навстречу, но никак не эта сту-де-ность.

– Уи-а-и!

Дрозд посмотрел вниз – на горы, на черствый ельник в снежной тишине. Мрак. Седина. Отчуждение. Скальный хребет напоминал кости мертвых драконов, а дрозд еще знал то время, когда охотился за ними, когда жил, когда другим был – человеком.

– Уа-и-ии!

Сквозь лес тянулась дорога, и дрозд заметил цепочку следов: четыре лошади, а, значит, четыре всадника. Ему стало интересно, он кинулся вниз.