Прыжок в темноту

Этот Марков, как он себя называет, еще тот фрукт. Не случайно же им заинтересовалась разведка. Следователь прокуратуры провел с Марковым шесть допросов. Я читал протоколы. Сплошное вранье. Наше начальство приказало обращаться с Марковым вежливо. Но в Москве вы развяжете ему язык?

– Постараемся, если ты на этом настаиваешь, – усмехнулся Колчин. – И прекрати играться с автоматом. Оружие иногда стреляет.

Чекалов скрестил на груди беспокойные руки.

– Тебе не о чем беспокойся. Скоро сдашь автомат дежурному по оружейной комнате, вернешься домой, к жене.

– Я не женат.

– Не важно. А мне еще ждать, когда состав подадут на перрон, когда поезд забьется пассажирами…

Колчин не успел закончить мысль. У будки стрелочника загудел зуммер, старик в черной железнодорожной фуражке выскочил из двери, в след ушедшего состава сделал отмашку красным флажком и снова побежал к будке. Шлагбаум начал подниматься. Автозак, раскачиваясь, тронулся с места. Водитель «Волги» выплюнув окурок, захлопнул дверцу, машина перекатила железнодорожные пути и поехала следом.

«ЗИЛ» в прежние времена использовали для перевозки хлеба или колбасы, но не граждан, чьи интересы вошли в противоречие с законом. Впоследствии колымагу приспособили для своих нужд сотрудники следственного изолятора. Фургон обшили листовым железом, покрасили свежей светло зеленой краской, застеклили единственное оконце. Внутреннее помещение надвое разгородили решеткой. Возле задней двери установили мягкое сидение для двух конвоиров.

По другую сторону решетки привинтили к полу деревянную скамью без спинки. Сейчас в этой раскаленной консервной банке на колесах Марков, закованный в наручники, чувствует себя не лучше, чем в пыточной камере.

* * *

В поле зрение Внешней разведки этот человек попал случайно. Месяц назад в Краснодаре объявился некто Рамзан Вахаев, объявленный в российский и международный розыск, по сведениям из агентурных источников, причастный к террористическим актам в сопредельных с Чечней республиках.

Он остановился в частном доме двоюродной тетки, престарелой бабы, инвалида второй группы по зрению. В местном управлении ФСБ решили пока Вахаева не трогать. За домом установили наблюдение, поставили на прослушку домашний телефон тетки. Но первую неделю Вахаев сидел тихо, телефоном не пользовался, гостей не встречал. Оперативники, выбравшие для наблюдения за объектом скобяную лавку на углу улицы, видели лишь железные ворота и кирпичный забор.