Свой остров

Если раньше в моём распоряжении была древняя фанерная лопата отца весом килограммов в десять, то к текущей зиме я обзавёлся лёгкой пластиковой приблудой с металлической ручкой и заказал через интернет свинтопрульный аппарат – скребок на колёсах. Ну чистый мини-бульдозер! Отвязал с цепи Найду, и она, дура старая (а собаке уже около пятнадцати лет), принялась, как щенок, носиться по двору и улице. Прочистил путь до угольной кучи и половину расстояния до дороги. Взмок, как пропастина: на улице около нуля, снег сырой и прилипает к лопате, а в тёплом фофане работать очень жарко.

Тут вышла на крыльцо скво и позвала меня подремать: она только что уложила мальца на дневной сон. Я охотно бросил лопату, привязал Найду и поскакал в дом. Мы улеглись и добрали ещё пару часов за прошлую ночь. Проснулись все трое. На сей раз обедали виндалу. После этого я снова отправился на улицу, где нагрёб угля на следующие сутки и надолбил новую партию угольных комков. Уголь летом нам привезли крупный, так что приходится измельчать его куски до потребных размеров.

Стало темнеть, и работой на улице я решил более не заморачиваться. Вернулся домой, несколько часов втыкал в комп, скачивая музыкальные альбомы и читая публикации в интернете. Марушка в это время развлекала сына играми и пекла бисквитный торт с прослойками из творожного крема.

Около десяти вечера маленький Будда оттопырился. У нас уже была готова та же закуска, что и прошлым вечером, и мы продолжили смотреть фотографии. Осилили ещё четыре месяца – до октября, допили мартини и на удивление рано пошли спать – чуть позже полуночи.

3 января. Вьюга Бурановна устраивает апокалипсис

Этой ночью на меня напал Негретос Гипнос: несколько раз поднимался, чтобы отлить да взглянуть на работу котла, и всякий раз моментально засыпал, падая на кровать. Под утро, подбрасывая угля в котёл, ощутил, что у меня серьёзно переклинило поясницу слева. С трудом доплёлся до койки и уснул. Дрыхнул часов до десяти утра, проснувшись всё с той же болью в пояснице и тяжёлой головой.

Оказалось – ничего удивительного: по улице мела страшенная вьюга, какая случается только в феврале. Погода резко сменилась, начало холодать. Я пожаловался марушке на свою проблему, и та незамедлительно впендюрила мне в гузно укол диклофенака. Через полчаса поясницу отпустило, а тяжесть в голове прошла сама собой после завтрака, по-прежнему состоявшего из новогодних блюдей. По улице дважды проехала туда-сюда снегоуборочная машина.