Гнев божий

Но до этого…

– Тараш Солодкин!

– Есть такой…

Офицер, тоже говорящий по-русски, делает отметку в ноутбуке – и перед рядовым на большой стол увесисто плюхается большой мешок с патронами – в такой упаковке по пятьсот патронов, сами патроны русские, дешевые. За ним – еще один. Стреляй – не хочу.

– Это все мне?

– Нет, мне! Расписался здесь – и марш на стрельбище!

– Так точно!

Его стрелковая позиция – под номером три. Просто какая-то грязная дерюга, брошенная на землю, нет ни вала, чтобы пули не летели куда попало, ни нормальных мишеней.

Наоборот – их вывезли подальше от полигона, в качестве мишеней – старые картонные коробки и листы бумаги.

У него – автомат «АКМ» выпуска шестьдесят пятого года, но нормальный еще, на каких только складах его взяли и десять стальных магазинов к нему. Эти магазины надо набить вручную, патрон за патроном. Пот еще есть, к обеду его уже не будет – но пока он есть, он выступает на лице, саднящем от бритвы, капает на руки, лезет в глаза – вообще, мерзкое ощущение, когда на коже пот.

Иногда Миша смахивает его и принимается снова снаряжать автомат. Пальцы стерты уже до крови, саднят, в магазинах пружина тугая – видимо, новая, обновили.

Патрон за патроном – под немилосердным палящим солнцем. Все десять магазинов.

Все, готово. Примкнуть магазин к автомату, остальные выложить рядком, с позицией рядом. Украдкой оглядеться – справился вторым. В армии все – на соревновании, только ставка – не медаль, а жизнь.

– Ефрейтор Солодкин – готов!

Подходит офицер – странным образом не потеющий, видимо, уже привык к местной жаре, подходит, проверяет.

– Нормально. Знаком?

– Так точно.

– Из поселенцев?

– Так точно.

Офицер улыбается.

– А я местный. Но с вашими рядом жил, язык знаю. Автомат знаешь?

– У отца такой был.

Офицер жмет плечами.

– Завтра СВД выдам. Или ПК – если хочешь. Сегодня работай с тем, что есть.

Начинай.

– А… упражнения?

– А что «упражнения»? Упражнения потом начнутся. Сейчас вон твоя мишень, бей короткими, привыкай. У него отдача сильная – но шьет, как швейная машинка. Начинай.

Конец дня. Башка гудит, в ушах какой-то подозрительный звон. Указательный палец на левой руке стерт чуть ли не до крови – у «АК» довольно жесткий спуск. Когда ему дали два мешка патронов, он думал, что это на несколько дней. Оказалось – на сегодня.