Ангел «Большого Порога»

ДЕЛА ТАЕЖНЫЕ

ГЛАВА 2

Списанный из стройотряда по состоянию здоровья, о чем расскажу дальше, я отдыхал на диване в квартире родителей. Желудок болел постоянно. До смешного: ни острый, ни тупой, а «подостренный» гастрит. Смех на палочке. А житья не дает. Можно Но-шпой на полдня обезболить, но это же не жизнь, и не лечение. И меня осенило – нужна диета, надо питаться рыбной ухой из свежего «харюза», пить свежий рыбий жир, а не тот прогорклый, что в детсадах давали, и может быть – полегчает? Надо плыть в Тайгу! Все грамотные специалисты кинуться поправлять меня: не плавать, а ходить! Плавает по морю дерьмо… а мы в Сибири тут, далеко от моря, нам как-то всё равно, что там делают моряки на корабле, ходят или летают над мачтами, мы тут плаваем по рекам.

В книгах пишется хариус, а у нас он – харюз, и мушки харюзовые на удочках. И рыба делится: не плотва и чебак, а елец и сорога. Многое у нас не так, как у специалистов и знатоков. Напарника моего – Вовки, рядом не было. Я не помню, как узнал, что Натальин дядюшка, Григорий Никифорович Соколов, тоже усталый, от болезни горла, плывет в верховья. Он, не очень давно, был Григорий Никифорович. Работал главным энергетиком какого-то не крупного подразделения. Но потом стал Григорием, с должностью пониже, – мастером. А потом опустился до Гришки Соколова, которого электриком и то вот-вот выгонят с работы. Его жена – преподаватель русского языка и литературы, нашла слова, убедила его, что пора поехать в тайгу недели на три, подлечить горло. Мы друг другу очень, оказались, – два сапога – пара. Вовремя. Ему одному идти было за сто двадцать километров вверх, по дикому безлюдью, хоть привычно, но не очень удобно. Он согласился взять меня с собой на Большой порог, «попроведовать» паряблямбу (таежная погремуха[1 - погремуха*– прозвище, которым кличут человека все в деревне, но «за глаза». Сам он может этого и не знать.]) На Большом пороге не только «стоял», а буквально жил круглый год профессиональный охотник, насквозь таёжник. Рождённый в тайге, на золотоносном прииске. На горной, бурной, не проходимой для простого смертного, реке – Кантегир была небольшая таежная заимка. Где в древние времена, еще до окончания сороковых годов двадцатого века, мыли золото. Приток Кантегира – ручей Приисковый, в разложье гор. Вот там Сашка Сухомятов и родился. Вся его жизнь связана с тайгой и водой. Его жена – депутат поссовета, штукатур-маляр, уважаемый человек на стройке, живет в пятиэтажке, а он – охотник промысловик.