Гунны

Мины мы, кстати сказать, обезвредили… Да и надписи снаружи не оказалось – привиделась она мне, что ли? Впрочем, нет, не привиделась, я ее хорошо запомнил, дословно запомнил, на память никогда не жаловался. Слова латинские, парами:

Felicit – Gloria

Vade – Ginta

Vedebis – Aperta

Gloria Dovinus de Caelo

Под надписью еще были руны, похожие на скандинавские, те вот не запомнились.

Потом, дома уже, я еще раз рапорт подал. На том все и закончилось. Нашли уж там чего, нет – не знаю. А только было все! Вот как сейчас вижу.

Уже гораздо позже, в семидесятые, выйдя на пенсию, я все-таки съездил в Венгрию по турпутевке. В городке Балатонфюред отстал от своих, добрался на автобусе до Кестхея, местечко то отыскал, бункер. В самую грозу попал! С утра еще тучи собирались, да уж больше удобного случая не представилось бы: наши все на дегустацию ушли, а я приболевшим сказался.

Так вот, как сверкнула молния да гром грянул, так я и увидал ту самую надпись! Вот ведь только что смотрел – не было, а тут вдруг – на тебе.

И ворота показались! Правда, ненадолго: показались – и тут же исчезли, будто растворились. Но я точно их видел, как и надпись! Чудеса, да и только. Или, как мой сын говорил, научная фантастика.

Насчет гробницы никто мне не верил, ни в особом отделе, ни тем более дома. Да, честно-то говоря, я и не настаивал: кому охота пустобрехом прослыть или, того хуже, свихнувшимся? Правда, литературку по теме почитывал иногда, брал в библиотеке. И вот что думаю: все, что я видел там, в бункере, а точнее говоря, в подземелье, есть не что иное, как могила великого завоевателя, царя гуннов Аттилы!

Его ведь где-то в тех местах и захоронили, никто точно не знает где.

Говорят, на дне реки. Так, может быть, вовсе не реку отводили, а просто вырыли могилу у берега Балатона, да потом затопили озерной водой – вот вам и дно. Только не реки – озера. Не нашли ведь могилу до сих пор, хотя кто только не искал. Не нашли, потому как там какой-то наговор! Верно, слова те, буквицы – это что-то вроде пароля или молитвы. Прочтешь их – дверь и откроется. А видны они только в сильную грозу, это я только сейчас понял. Попытаться бы еще, да стар уже. Дети не верят. Что ж, пусть хоть кто-нибудь, может быть. Может, и повезет кому?

Засим остаюсь гвардии полковник бронетанковых войск, а ныне военный пенсионер Анатолий Петрович Кондеев. Всеволожск, 27 ноября 1983 года.

* * *

Вот так! Прочитав «записки», Иванов лишь ухмыльнулся и хмыкнул. Забавно, не более.