Индийский дневник

Луна здесь интересная: месяц лежит на боку горизонтально, словно изогнутая лодка на воде. Уже потом, я узнал, что именно это небо и есть причина задержек рейсов, особенно на внутренних рейсах. Зимой пыль сокращает видимость, и самолёты подолгу не могут ни сесть, ни взлететь. Опоздания накаливаются и к концу дня часто составляют пять-шесть часов.

На выходе из аэропорта нас встретил Солей, студент Рама. Потом подъехала машина и они с водителем отвезли нас в гестхаус. Пока грузили вещи, ещё один, неизвестно откуда взявшийся, индус помогал их упихивать в багажник.

Потом он потребовал денег за свою работу. Вещей у нас – чемодан, рюкзак и маленький рюкзачёк с ноутбуком.

В гестхаусе нас встретили ещё три человека от Рама. Долго кудахтали, говорили, чтобы если что понадобится, чтобы мы им звонили. Когда я попросил кусочек спирали от комаров, они забрали у сторожей спираль целиком и, сколько я не отказывался, отдали её мне.

17.11

На завтрак нам подали омлет с луком и острым зеленым перцем, чуть поджаренные тосты с соленым маслом и джем – стандартный в таких местах завтрак.

Пить принесли то, что они назвали чаем, – серо-коричневую непрозрачную жидкость в маленькой, словно для кофе, кружке. Пить это невозможно, поэтому мы решили, что попьём чаю у себя.

Я спустился за питьевой водой, которую они предложили согреть. Слов нет, одни выражения. Питьевую воду они берут из-под крана и не кипятят, а греют, так, чтобы пальцы не обжигало. Хорошо, что кипятильник и чай у нас свои.

После завтрака мы сходили на море.

Через дорогу от нас пляж (Marina Beach), так что во время цунами[3 - 26 декабря 2004], которое было здесь три года назад, вода дошла до ворот гестхауса. Я тогда думал, что его смыло. У нас тогда так это освящали, будто смыло пол-Мадраса. Ничего подобного. Пляж остался на месте, все строения остались. Только «табор» на пляже в сторону переехал.

У кромки прибоя, в песке, полно нор, где живут крабы. Они вылезают и бегают по песку боком, но стоит проявить к ним интерес – мгновенно оказываются у своей норки.

Ещё секунда и краб исчезает внутри. Диаметр норы такой же, как тело краба. Как они ухитряются по ней ещё и ноги протащить – непонятно.

Ещё у края прибоя, почему-то вряд, располагаются кучи дерьма: человечьего, собачьего, какого-то скота. Его вид сразу отбил у нас желание купаться.

Приняв душ, я понял, что кран, из которого берут воду для чая – необычный: вода в нём пресная, тогда как в душе она опреснённая, солоноватая.