Идите и убивайте!

Он ответил – люди, у которых полно неприятностей, но это им не мешает выходить на набережную и танцевать. В этом вся Греция.

Заселились в отель – сейчас не сезон, так что дешево. Димитрис шепнул своим коллегам – так что быстро накрыли греческий стол, с сыром, с оливками, с рыбой. Я, понятное дело, привез водку. Еще хлеб – нашего тут нет. Греки тоже пьют спиртное, но оно у них весьма странное. Рецина – это вино со смолой, почти как разбавленный скипидар бывает. Греки говорят – полезно для здоровья. И узо – анисовый самогон.

Греки его разбавляют, потому что чистым пить невозможно, вырвет даже грека. Но они все равно пьют. И гордятся этим. Как и всем что связано с Грецией. Гонору у греков не меньше чем у поляков…

Но русская водка все же лучше, и греки это признают.

Уже стемнело.

Сидим. Едим. Выпиваем.

Культурное сближение было в полном разгаре – включили на полную мощность кондиционер, я выставил две бутылки, потом еще две. Так как это был хороший отель – нашлось и ведерко для льда и сам лед – и мы пили водку со льда как шампанское.

Греки привыкли к разбавленной, так что от неразбавленной быстро захмелели. Пели песни…

В какой-то момент я поймал совершенно трезвый взгляд Димитриса, он едва заметно кивнул и показал на балкон, кивком. Теперь кивнул уже я

С Димитрисом мы познакомились на курсах Интерпола. Тогда еще Россия не была изгоем, много кто ездил – а меня выпихнули, чтобы глаза не мозолил. Димитрис как я понял, был таким же, как я. Не мог молчать, когда надо было молчать.

На балконе – это был собственно не балкон, а целая галерея – было свежее, даже с учетом кондиционера. Дул ветерок – редкость, кстати, для Афин, тут почему-то всегда спертый воздух, видимо из-за неудачного расположения города. На горизонте догорал закат и летучие мыши – уже сновали в воздухе невидимыми тенями.

Димитрис закурил – греки, как и все балканцы много курят – сбрасывая пепел вниз

– Ты уже, наверное, понял, зачем я приехал… – сказал я

– Точнее – за кем.

– Именно

Грек невесело усмехнулся

– Да понял я.

– И что скажешь?

– Скажу, что лучше бы тебе не лезть в это, друг. Не надо.

– Но вы же его арестовали.

– Как арестовали, так и отпустим.

– Поясни.

Димитрис смотрел в стремительно сгущающуюся темноту

– У нас крайне левый премьер, а человек, о котором мы оба говорим – крайне правый. Так, да?

– Но у крайне левых и крайне правых больше общего, чем мы думаем.

– Именно. Ты всегда умел быстро соображать, друг.