Там, далеко, за порогом дома

Там, далеко, за порогом дома

Анджей Беловранин

Идея гиперромана заключается в гармоничном соединении и одновременном развитии трех литературных миров – трех популярных жанров: фантастики, авторской сказки и фэнтези. При этом на первом месте для автора стояло уважительное и бережное отношение к указанным жанрам, позволяющее избежать их разрушения (что неизбежно происходит в пародийных текстах, смешивающих надуманную «грубую реальность» окружающей нас жизни с искренностью и непосредственностью хрупких и прямых текстов). Роман написан таким образом, чтобы оказаться интересным самой разнообразной читательской аудитории: детям и взрослым, мужчинам и женщинам. Почти целиком он написан легким, «льющимся» стилем; но есть в нем и места, над которыми хочется задуматься. В романе нет ненормативной лексики или откровенных эротических сцен, но нет и ханжеского пуританизма. В центре повествования – три главных героя, три принца из разных «измерений» («королевств», «миров»). Каждый из них – носитель «сокровенной сути» своего мира – попадает в мир, живущий полностью по другим законам. Все их качества и представления приходят в прихотливое взаимодействие со средой: их слабости и их сильные стороны нередко просто меняются местами. Точно так же покидают свои измерения и три антигероя романа – три существа, в поисках которых принцы отправляются в путешествие. Но в пути (в Мире Дверей) все окончательно перепутывается… Само собой, в каждом из миров у принцев оказывается множество захватывающих приключений. Особо хочется подчеркнуть, что ни один из персонажей не проходит проверки «нашим», так называемым «реальным» миром – они существуют только в мире литературы; как и читатель, погружающийся туда вслед за ними…

Анджей Беловранин

ТАМ, ДАЛЕКО, ЗА ПОРОГОМ ДОМА

роман

ПРЕЛЮДИЯ СРЕДИ ЗВЕЗД

1.

Дверь эйр-лока пришла в движение, и воздух с шипом ворвался в шлюзовую камеру, выравнивая давление на шаттле и боевом крейсере «Катрин VII». Четыре гвардейца встали по стойке смирно, одинаковые, словно статуи, отлитые в одной и той же форме. Но принц знал, что под непроницаемыми, зеркально-черными забралами шлемов – живые лица солдат, выражающие сейчас заинтересованность, трепет, а то и страх. Слишком много слухов – и правдоподобных, и совершенно безумных – ходит про принца Нота Мэйдена. И сам Нот был прекрасно осведомлен обо всех этих слухах, ведь многие из них появились не без его деятельного участия.