Сезон гроз

 – Я их ему отгрызу!

– Стоять! Смирно! Что здесь происходит? Смирно, я сказал!

Оглушительный и призывающий к послушанию голос прорвался сквозь гром сражения, уняв стражниц. Они выпустили Геральта из объятий. Он встал – с трудом, превозмогая боль. Вид поля боя несколько улучшил его настроение. Не без удовольствия он оглядывал свои достижения. Лежавшая под стеной стражница уже открыла глаза, но не спешила возвращаться в вертикальное положение. Вторая, согнувшись, сплевывала кровью и ощупывала пальцами свои зубы.

Третья, та, с расквашенным носом, пыталась подняться, но то и дело падала, оскальзываясь в луже собственной фасолевой блевотины. Из всей шестерки на ногах пребывала лишь половина. Поэтому результат его устраивал. Даже с учетом того факта, что когда б не вмешательство, сам ведьмак получил бы серьезные травмы и не факт, что сумел бы уйти на своих двоих.

Между тем, вмешавшимся оказался прилично одетый и лучившийся авторитетом мужчина с благородными чертами. Геральт не знал, кто это.

Зато прекрасно знал его спутника. Пузана в изысканной шапочке, с приколотым к ней пером белой цапли, с блондинистыми локонами до плеч, завитыми на бигудях. Того, кто носил дублет цвета красного вина и рубаху с кружевным жабо. С неизменной лютней и неизменной же наглой ухмылкой на губах.

– Привет, ведьмак! Ну и вид у тебя! С эдакой-то расквашенной рожей! Со смеху лопнуть!

– Привет, Лютик! Я тоже рад тебя видеть.

– Что здесь происходит? – Мужчина с благородными чертами упер руки в бока.

 – Ну? Что с вами? Доложиться по уставу! Немедленно!

– Это тот вон! – Комендант вытряхнула из ушей остатки соуса и обвиняюще указала на Геральта. – Он виноват, вельможный господин инстигатор! Скандалил и кричал, а потом в драку кинулся. А все из-за мечей каких-то из депозита, на которые он и расписки-то не имел. Гонсхорек подтвердит… Эй, Гонсхорек, чего ты там в углу сидишь? Обосрался что ли? Шевели задницей, встань, скажи вельможному господину инстигатору… Эй! Гонсхорек! Да что с тобой?

Довольно было взглянуть повнимательней, чтобы уразуметь, что с Гонсхореком.

Не требовалось даже проверять пульс, достаточно было увидеть его белое, словно мел, лицо. Гонсхорек был мертв. Просто-напросто мертв.

* * *

– Мы проведем следствие, господин из Ривии, – сказал Ферран де Леттенхоф, инстигатор королевского трибунала. – Ежели подашь официальную жалобу, мы будем обязаны ее расследовать, так гласит закон.