Шепоты и тени. Роман

Когда же это безумие закончится, ему будет с чего начать заново. Поэтому намного безопаснее будет для всей семьи, если он уедет.

– Что, конь готов? – удостоверился он.

– Да, стоит у крыльца.

– Тогда в путь!

Он выбежал из дома и, несмотря на свои добрые пятьдесят лет, ловко вскочил в седло. Стиснув коленями конские бока, медленно направился к тракту. Здесь он на мгновение остановился, огляделся по сторонам, будто размышляя, в каком направлении двигаться, после чего помчался галопом к границе. Прошло совсем немного времени, и фигура всадника скрылась за поворотом, только слышен был еще отдаленный топот копыт, но, в конце концов, и он затих.

Усадьбу скрыли мрак и тишина. И лишь едва заметный желтоватый отблеск, мерцавший в окне, говорил, что не все еще спят, что кто-то бодрствует…

Есаул раз за разом привставал в седле и внимательно глядел по сторонам, высматривая огни какой-нибудь усадьбы или села, но вокруг было лишь пустое белое пространство. Тем временем дорога совершила крутой поворот, одновременно спускаясь в неглубокий, поднимающийся к вершине холма овраг.

Казаки погнали коней и галопом въехали на обширное плоскогорье, и тогда невдалеке заметили желтоватый блик, освещающий окна приземистого строения какой-то дворянской усадьбы.

Есаул потянул уздцы, а казаки двинулись вслед за ним. Кони теперь шли шагом. Офицер, вынув саблю, дал ею знак казакам. Сплоченный до этого момента отряд растянулся в полукольцо, окружая усадьбу.

Ловко, быстро и тихо казаки окружили двор.

Бойцы не были уверены, безопасно ли тут, не расквартированы ли в имении бунтовщики. Есаул вместе с двумя казаками направился к фасаду здания. Дал знак рукой, и один из его товарищей соскочил с коня, вбежал на крыльцо и рукояткой сабли резко заколотил в дверь.

– Открывать! Быстро, быстро!

За дверями послышалось какое-то движение. Через мгновение они приоткрылись, и из щели показалась сначала рука, держащая свечу в переносном светильнике, а затем голова лакея.

– Чего изволите, господа? – спросил он флегматично.

Казак надавил на него плечом и силком вошел внутрь. За ним последовало еще несколько товарищей.

Есаул вошёл последним и остановился перед лакеем, отступившим назад и одновременно загородившим дальнейший проход вглубь дома, и спросил:

– Где хозяин? Где барин?

– Нет барина.

– А почему его нет?

– Пан уехал по делам в Галицию, – спокойно ответил лакей.

– Врёшь, скотина. Он ведь тоже бунтовщик и присоединился к мятежникам.