Под ударом-2. Операция «Арлекин»

Липа…

– Ваше?

Советник не выдержал

– Не забывайтесь, полковник

Басин только головой покачал

– Он прав – внезапно сказал первый – выйдите

…

– Можете быть свободны

Молодой ничего не сказав, встал и вышел

– Кто ваш руководитель?

– А ваш?

– Генерал Меджидов, верно?

…

– Кодовое слово – лимит.

Улыбка сошла с лица Басина – это слово никто не знал и знать не мог

– Как поживает товарищ генерал?

– Почками мучается, а так все хорошо. Еще проверять будете?

– Нет. Вы – мои сменщики?

– Нет.

Мы по иному вопросу. У вас в разработке находится генерал Половцев, верно?

– Да, находится.

– Окраска?

– Наркотранзит.

Басин видел, что гость удивился – хотя постарался этого не показать.

– Почему именно эта?

– Есть основания предполагать.

Старший из москвичей прихлопнул ладонью по столу, как бы подводя промежуточный итог.

– Я вас понял, полковник. Вы свои карты не откроете, и мы не откроем вам свои. Но все оперативные мероприятия по Половцеву, какие ведутся – приказано прекратить.

И немедленно. Вам показать распоряжение за подписью Председателя или вам и так достаточно?

Басин покачал головой

– Неожиданно.

– Как есть.

– Мне надо позвонить.

– Только по защищенной линии. И в нашем присутствии…

СССР, Ближнее Подмосковье. 25 февраля 1989 года

Сегодня судья Гасанов решил навестить стройку, какая шла на окраине Москвы в когда-то грибном перелеске. Стройка курировалась КГБ и называлась «объект АБЦ» – архивно-библиотечный центр. Формально тут действительно строили под разросшиеся архивы, но в перспективе, если выделят деньги, планировалось тут построить большой комплекс и переселить все Второе главное управление КГБ – как первое, в Ясенево.

Пока еще не было ничего решено, с деньгами была напряженка в связи с кампанией – Совмин принял решение остановить все проекты и недострои на ранних стадиях и бросить все силы на достройку недостроенного – а потом уже и новое что-то возводить. Но эта стройка двигалась, и судья время от времени навещал ее. Будучи тонким знатоком темных сторон человеческой души, он не сомневался, что если не наведываться – начнут воровать. Даже здесь.

Выбираясь из своей Волги, судья поднял голову, улыбнулся солнечным лучам. Было солнечно, скоро – весна. Судья любил лето, но больше всего он любил весну. Наверное, даже раннюю, не позднюю. Когда тает снег, когда появляется из-под снега выспавшаяся за зиму земля, когда первые травинки, когда стремительно удлиняется день.