Сорвавшийся союз. Берлин и Варшава против СССР. 1934–1939

Сорвавшийся союз. Берлин и Варшава против СССР. 1934–1939

Яков Яковлевич Алексейчик

Европа против России

Какую внешнюю политику проводила Польская республика в ЗО-е гг. XX в.? Что толкало ее к сотрудничеству с гитлеровской Германией? Почему оказался сорванным союз между Второй Речью Посполитой и Третьим рейхом и чем обернулась для страны близорукая политика польского руководства? На все эти вопросы дает ответы книга известного белорусского историка Якова Алексейчика.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Яков Алексейчик

Сорвавшийся союз. Берлин и Варшава против СССР. 1934—1939

© Алексейчик Я.Я., 2023

© ООО «Издательство «Вече», 2023

Молчать грешно…

Родная тетя моего отца – для нас бабушка Ульяна – уходила в мир иной через двадцать лет после войны. Будучи уже без сознания, она повторяла одно и то же имя: «Верка! Верка! Верка!» Мама рассказала нам, тогда тоже еще детям, что Веркой звали внучку Ульяны. Бабушка, муж которой погиб в рукопашном бою с немцами еще в начале Первой мировой, два ее сына, невестка и Верка жили в одном доме. Жили бы и дальше, но пришла война. И опять с немцами. Их хата стояла рядом с лесом, к ее хозяевам по ночам стали наведываться сначала красноармейцы-окруженцы, продвигавшиеся на восток, потом партизаны. Им надо было знать, где на данный момент находятся оккупанты, а иногда и просто перекусить. Однажды бабушка вознамерилась сходить в соседнюю деревню посмотреть, что там с домом племянника, ушедшего в партизанский отряд. Верка хотела пойти с бабушкой, но девочке было всего несколько лет, а топать только в одну сторону предстояло почти пять километров. Ульяна торопилась, потому отказалась брать малышку. Та плакала, цеплялась за юбку. Бабушка не стерпела, шлепнула ее по попке и ушла быстрым шагом. Вернулась ближе к вечеру и вместо своего дома увидела пепелище, а на расположенном поблизости кладбище – тела расстрелянных родных ей людей. Убитая Верка лежала на своей маме, которая, даже будучи мертвой, обнимала дочку окровавленной правой рукой, пробитой несколькими пулями. Мама рассказывала, что после похорон бабушка Ульяна пошла в Дрогичин к командиру местной полиции, добилась, чтобы он свел ее с главным в районе гитлеровцем и потребовала, чтобы тот расстрелял и ее. «Сама подохнешь, старуха!» – перевел полицай ответ немца и вытолкал ее на улицу. «Старухе» было немногим больше пятидесяти.