Чистые

«Откуда все эти трупы?! Почему их никто не уберёт, не даст им покоя? За что их так?!» – разрывалось сердце Симуса от горя, которому он не был виной, но казалось – стал соучастником. И тем сильнее это казалось ему, чем больше видел он бездыханных телец, которые приходилось просто оставлять, стыдливо отворачиваясь.

Сил не было. Поражённый городской картиной смерти, Симус осел на землю в тупике. В нём, прямо посреди крохотной загогулины двора, росло большое дерево, покрытое цветами.

«Вот и всё. Откуда в таком городе – такое дерево?.

. Какие красивые цветы. Прямо как жизнь. Жалко, что придётся её оставить вот так, без пользы. Даже животным помочь вернуться к матери-земле не смог… Зато теперь увижусь с Миртой…И Калисс… Все они там… и я должен быть…»

Мысли путались, скакали, становились всё бессвязнее и бессвязнее.

Какой-то громадный чёрный силуэт возник возле него, но Симус никак не отреагировал – он уже не различал ясно, где явь, где бред, смирился и ждал.

Силуэт явно был человеком, что-то громогласно вопрошавшим над самым ухом, оглушая, как труба.

Четыре черных полоски удалось отметить угасающему сознанию Симуса. Мальчик поморщился и закрыл глаза: его раздражал гремящий голос и мелькание полос силуэта, всё, чего он сейчас желал, так это тишины и покоя.

Последнее, что он почувствовал, как его куда-то, мерно покачивая, понесло по воздуху.

Глава 7. Встреча

Шарахаясь каждой тени, Сирша неслась вдоль дороги, иногда ускоряясь и жмуря глаза. Но ни людей, ни животных не попадалось.

Только воздух, несущийся навстречу, играл, то бросая на лоб, то, наоборот, откидывая с него чёрные пряди волос.

Страх постепенно разжал свои цепкие липкие пальцы, и Сирша катила по старой песчаной дороге уже не скомковавшись на седле, а выпрямившись. Только одно пока тревожило её: тишина, в которой звуки турика казались неприятными и неправильными. Дорога услужливо прыгала шероховатой поверхностью под колёса, словно не турик гнал по ней, а она подхватывала его широкой могучей спинкой, изредка промахиваясь и ловя его ухабами проступающего хребта.

Тогда Сиршу подкидывало в воздух, и на мгновение ей начинало казаться, что не едет – летит она над дорогой. Почти так и было – разогнавшись от страха с самого начала, девушка механически не сбавляла хода.

Мир стал виднеться из-под зеленоватой вуали утреннего света, от чего выцвел и стал серым. Контрасты смягчились, всё вокруг виднелось словно через намыленное стекло.