Маленький принц

Они были, как на ладони, и я мог присмотреться к ним. Но это не особо улучшило мое мнение о них.

Когда я встречал кого-то, кто казался проницательным, я экспериментировал. Показывал ему свой Рисунок Номер Один, который всегда носил с собой. Таким образом, я пытался выяснить действительно ли этот человек способен все правильно понять. Но кто бы это ни был, он или она, все всегда говорили: «Это шляпа». После такого ответа я никогда не рассуждал с ними ни о боа-констрикторе, ни о первобытной жизни, ни о звездах. Я опускался до их уровня. Я говорил с ними о мостах, о гольфе, о политике, о галстуках. И взрослые были неимоверно рады повстречать такого смышленого человека.

Глава II

Вот так одиноко я и жил. Мне не с кем было откровенно поговорить, пока 6 лет назад не попал в аварию на своем самолете. Это произошло в Пустыне Сахара. Что-то сломалось в двигателе. И поскольку со мной не было ни механика, ни пассажиров, я решил взяться за починку самостоятельно. Для меня это был вопрос жизни и смерти: мне едва хватало воды, чтобы протянуть неделю.

В первую ночь я уснул на песке в тысячах миль от любых населенных пунктов. Я был более изолирован, чем моряк на спасательной шлюпке, потерпевший кораблекрушение посреди океана. Так что вы можете себе представить мое изумление, когда на рассвете меня разбудил дивный детский голос.

Он произнес:

– Вы не могли бы нарисовать мне баранчика!

– Что!?

– Нарисуйте мне баранчика!

Я вскочил, как ошпаренный. Часто заморгал глазами. Внимательно осмотрелся вокруг. И увидел, самое что ни есть, удивительное создание, которое смотрело на меня с непоколебимой серьезностью. Вот тут вы можете увидеть лучший портрет, который я впоследствии смог нарисовать. Но моему рисунку бесспорно не хватает того обаяния, которым обладал оригинал.

Однако, это не моя вина. Взрослые отбили у меня вдохновение стать художником, когда мне было шесть лет, и я никогда ничего не пробовал рисовать, кроме боа-констриктора снаружи и боа-констриктора изнутри.

Теперь, когда я смотрел на это внезапное явления, у меня глаза вылезли из орбит от удивления. Напоминаю: я попал в аварию в пустыне в тысячах миль от каких-либо населенных пунктов. И все же мой маленький человечек не бродил среди песков с растерянным видом, не изнемогал от усталости, голода, жажды или страха. Ничего в нем не напоминало ребенка, заблудившегося посреди пустыни в тысячах миль от каких-либо населенных пунктов.