Биения радости

Только единственный бабушкин петух гордо и свысока глядит на всю эту куриную свалку то одним красным глазом, то другим, но не принимает участия в борьбе, явно считая подобное ниже своего петушиного достоинства.

– Я сейчас, – обещаю я и прыгаю на дощатый пол с высоченной пружинистой кровати, с размаху пребольно стукаясь голыми пятками.

Наскоро взбиваю перину, да-да, самую настоящую перину, пусть старую и слежавшуюся, зато щедро набитую гусиным пухом. Это вам не какой-нибудь современный матрас! Я застилаю кровать покрывалом, одеваюсь и бегу к рукомойнику, который установлен здесь же во дворе над старой бочкой, нажимаю на трубку и плескаю себе в лицо пригоршню ледяной воды.

Жека нетерпеливо мнется за калиткой, наблюдает за моими манипуляциями, смешно морщит нос и поглядывает на восток, где уже поднимается огромное красное солнце.

– Скорее, – торопит он. – Весь клев прозеваем!

– Завтракать будешь? – спрашивает бабушка, которая уже закончила кормить кур и возвращается в дом.

– Не, – отмахиваюсь я. – Мы с Жекой идем на рыбалку. Я потом.

– А, идите… – бабушка тут же забывает про нас и поднимается на крыльцо, чтобы скрыться в сенях.

Я отпираю калитку, хотя какое там «отпираю» – на ней надето кольцо из толстой проволоки в белой грязноватой изоляции, которое просто набрасывается на врытый в землю столб забора – вот и весь замок. Воров тут нет, все свои, и ни одна хозяйка в селе не запирает дом на ключ, уходя по делам, не говоря уж про калитки.

А проволока – просто защита от соседских коз, чтобы не потравили овощи в огороде.

– Это мне? – интересуюсь я и показываю на удочки в Жекиной руке.

– Конечно! – заверяет меня Жека и демонстрирует тонюсенький прутик из искусственного бамбука без катушки, но уже с леской, продетой сквозь алюминиевые кольца и обмотанной вокруг ручки. – Это будет твоя, а эта – моя.

У Жеки спиннинг, и я немного завидую приятелю, пусть и сделан он старшим братом Жеки кустарным способом, а не куплен в магазине.

Впрочем, это моя первая в жизни рыбалка, и мне сойдет любая удочка. Я, недовольно хмыкнув, с видом заправского рыбака кладу это бамбуковое недоразумение себе на плечо и иду вместе с Жекой по нашей сельской дороге. Она лишена асфальта, но зато четко обозначена двумя колеями укатанной в камень земли, покрытой змейками трещин. Во время дождей ее развозит и пройти здесь можно разве что в резиновых сапогах.