Овергеон. Том 1. Карусель Отражений

Сквозняк гулял по комнате вольно, шелестел страницами книги, лежавшей на столе у окна, был холодный, казалось, скользил повсюду подобно десятку змей, осматривая свои владения. Ощутивших его дыхание спиной, тот нежно укутает и нашепчет им на ухо лукавые речи. Само собой появится желание опрокинуться назад, на спинку удобного древнего кресла. Того самого, стоящего у потухшего камина, заваленного коробками, горами старых вещей и свёртками жёлтой бумаги. Захочется расслабить ноги и навечно утонуть в небытие, повинуясь желанию сна… Это место словно намертво застыло во времени и лениво приглашало присоединится.

На стене висел странный гобелен: приставив палец ко рту хитрый месяц, изображённый на нем, тянул губами звук «Ш-ш-ш», а внизу была надпись алыми буквами: «Послушные дети, ночью должны спать». Из-под него виднелся кусок разбитого зеркала, в котором ничего не отражалось, а под ним тяжёлый комод.

Всё такое чудное… и даже чем-то… знакомое…

То ли тряслись стены, то ли маленькие зрачки-бусины на гобелене, казалось, сами по себе немного подёргивались на нём.

Однако ничего из этого не дало очнувшемуся расслабиться и уж тем более спать дальше. Всё вокруг выглядело немного сырым и наползало на него как трясина. Память словно бы стёрта. Он не знал где находится. Глаза бежали повсюду в поисках ответов. Помотав головой из стороны в сторону, он почувствовал чьё-то тяжёлое присутствие, может даже дыхание за спиной, обернулся и…

Над головой, на шкафу стоящего к нему спиной, как будто бы нависший над его сном висел ещё один гобелен.

На нём было изображено кривоватое нечто, что лишь напоминало человека. Оно было серое, угловатое, жилистое… Покрытые пыльной паутиной узоры были будто бы сотканы насекомыми. Странные цвета отторгали. Материал на ощупь мог вовсе ввести в заблуждение, что его сшили не из ткани, а словно из чего-то когда-то живого или… всё ещё живого.

Нечто на нём выглядело угрожающе. Худые цепкие руки были расставлены широко. То ли существо хотело обнять зрителя, то ли наброситься.

Словно бы и то, и то. В любом случае итог был бы удушающий. Бледные длинные конусообразные пальцы с почерневшими концами, как будто бы были обгорелые, а также местами были покрыты красными пятнами. Оно поминало очень больного человека. Глаза были пустыми, будто слепыми, словно высеченные в камне, в чёрных впадинах лица. Однако существо всё равно, словно смотрело прямо на зрителя по-настоящему, как живое. Рот висел на словно гниющей плоти.