Исцеление нелюбви. Сборник рассказов

Исцеление нелюбви. Сборник рассказов

Вероника Воронина

Героини сборника Вероники Ворониной «Исцеление нелюбви» связаны непростой, а порой трагической судьбой. Всем им предстоит пройти через разрушение семейных и межпоколенческих связей, неприятие, осуждение, нелюбовь, деструктивные отношения и… исцеление, секрет которого в мучительном и нелегком поиске более глубоких связей – не столько с конкретными людьми, сколько с собой и миром.Главное, что объединяет героинь рассказов Вероники, – стремление воспротивиться беде, выйти из темноты к свету, во что бы то ни стало залечить душевные раны, нанесенные семьей, отношениями, жизнью.

Эти женщины говорят «нет» горю, скорби и «да» большому и маленькому счастью в любом его проявлении. Они сами себе протягивают руку помощи. Себе – и читателю.

Вероника Воронина

Исцеление нелюбви. Сборник рассказов

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ: ИСТОРИЯ КАК ЛЕКАРСТВО (ОТ ШИЗОФРЕНИИ И НЕ ТОЛЬКО)

Я была вся такая а-ля цыганка: распущенные темные волосы, длинная свободная юбка, украшения, цветастая шаль.

Едва села в такси, водитель-татарин меня спросил:

– Вы, наверное, ведьма?

– Почему вы так решили?

Было уже очень поздно или, скорее, слишком рано. Я как раз возвращалась в гостиницу, проведя на берегу любимого Балтийского моря самую короткую ночь года – празднуя летнее солнцестояние. Так что он почти угадал.

– А со мной однажды чудо случилось, – просто сказал таксист. – Поэтому я такие вещи чувствую.

И стал рассказывать.

Звали его Рустам.

Он много лет страдал от шизофрении. Слышал голоса, но это бы еще ладно, если понимаешь, кого слушать стоит, а кого нет. Хуже всего было остро проживать все несовершенства мира, мелкие и крупные. Быть настолько ранимым, тонкокожим, что жить просто больно. И сам мучаешься, и близких изводишь.

Помню, я подумала тогда: это врачи ставят диагнозы, вешают ярлыки – повесишь ярлык, придумаешь чему-то название и как будто легче, как будто взял под контроль, защитил от беды и боли.

А когда ты внутри своей беды или боли – необязательно именно шизофрении,– тебе все равно, как она зовется и вообще есть ли этому название, тебе просто невероятно больно жить.

Я очень хорошо понимала Рустама, хоть у меня и нет шизофрении. Необязательно нужен диагноз, чтобы знать, как это, когда «жить больно» просто потому, что постоянно ударяешься об острые углы несовершенного мира. Экзистенция повседневной жизни – она такая.