Тень Прекрасной Дамы. Марина и Анна

Тень Прекрасной Дамы. Марина и Анна

Любовь Сушко

Марина и Анна – две путеводные звезды того удивительного времени, две вершины Парнаса, достающие до небес. Они такие разные и все же, они так похожи, и какие замечательные исторические фигуры.. А вокруг них ученые мужи от Пушкина и Блока до И. Бродского. Вторая часть «Шарма серебряного века», где у поэзии женское лицо.

Тень Прекрасной Дамы

Марина и Анна

Любовь Сушко

© Любовь Сушко, 2024

ISBN 978-5-0062-2645-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

После того, когда появилась книга «Шарм серебряного века, грянул юбилей Марины Ивановны Цветаевой, и взглянула на те времена под другим углом зрения.

Марина и Анна – две путеводные звезды того удивительного времени, две вершины Парнаса, достающие до небес.

Они такие разные и все же, они так похожи, и какие замечательные исторические фигуры.

А вокруг них ученые мужи от Пушкина и Блока до И. Бродского.

И когда все писалось, чувствовалось, что они живы, они рядом, они творят вместе с нами, но при этом они стали уже легендами и песнями и сказаниями, шагнувшими в неведомый для них 21 век

Эпиграфом к сборнику стало стихотворение, которое его и открывает здесь.

Как оно возникло, именно возникло, я вряд ли смогу вспомнит. Писалось на одном дыхании.

И было ясно, что будет продолжение, целый цикл точно. Ведь когда-то в самом начале они обе явились к нам, говорили с нами со страниц дореволюционных сборников, вели вечный спор, когда мы постигали лирику серебряного века за студенческой партой, в аудитории.

Это была прекрасная пора, потому что в наш год литература эта была возвращена и впервые включена в программы лекций и семинаров. Тайное у нас на глазах стало явным. Они действительно к нам вернулись в те дни

Анна Ахматова

Ахматова Анна Андреевна…

Зачем повторяю я снова

Отчаянно, странно уверена,

Хватаясь за жест и за слово.

Пути мои все перепутаны,

Надежда до срока растаяла.

Каким-то последним салютом

Там вспыхнет Марина Цветаева

О да, маскарад продолжается,

Я знала, и в это я верила,

И в душах заблудших останется.

Та третья, темна, не уверена.