Прикосновение

А дальше – и пошло, и поехало под откос.

НАТАЛЬЯ. Браво, Петр Владимирович.

ДОЛГОРУКОВ. Вы дворянского рода, Ольга Сергеевна?

НАТАЛЬЯ. Я? Естественно.

ДОЛГОРУКОВ. Кавалерова, Кавалерова…А из какой губернии?

НАТАЛЬЯ. А вот не скажу. Да и стыдно признаваться. Глухая провинция.

ДОЛГОРУКОВ. Не из Вятской ли сторонки?

НАТАЛЬЯ. Нет. Но, насколько мне известно, в Вятке вас надолго запомнили. Вы ведь в ссылке там были?

ДОЛГОРУКОВ. Всё знает красавица. В ссылке, в ссылке.

НАТАЛЬЯ. Это правда, что вы там накормили собачатиной вятского губернатора и его свиту?

ДОЛГОРУКОВ.

Ага, на прощание. Я даже собственного, любимого дога Гарди ради этого дела не пожалел. Уминали они мои пироги за обе щёки. Оленька, это была комедия высшей пробы. Я потом им шкуру Гарди показал.

НАТАЛЬЯ. Не побили вас?

ДОЛГОРУКОВ. Нет, не догнали они меня. Ускакал я. Это взяточники, пробы негде ставить. Всё прогнило в романовском королевстве.

НАТАЛЬЯ. А здесь?

ДОЛГОРУКОВ. Здесь как в раю. Особенно, в Ривьере, на Женевском озере, в Мантрё.

Бывали там?

НАТАЛЬЯ. Конечно.

ДОЛГОРУКОВ. Это само сочетание, да? Контраст. Пальмы, виноградники, лебеди…И Альпы чудные напротив тебя. Альпы! Сказка. А на какой улице вы жили в Матрё?

НАТАЛЬЯ. Петр Владимирович, это уже похоже на допрос.

ДОЛГОРУКОВ. Нет, так хочется узнать, где ступала нога красавицы?

НАТАЛЬЯ. Да везде.

ДОЛГОРУКОВ. Значит, в Мантрё вы не были. А признайтесь, вас подослали ко мне? Вы – агент третьего отделения. А? расколол я вас?

НАТАЛЬЯ (поднимается с места).

Ну знаете ли, это слишком. Всё, Петр Владимирович, мне пора. Приятно было с вами познакомиться и пообщаться.

ДОЛГОРУКОВ. Ольга Сергеевна, помилуйте, я сейчас встану на колени перед вами. Только не уходите. Ради бога, простите меня старика, полоумного князя. Ведь доносчики и шпионы вокруг.

НАТАЛЬЯ. А говорите: рай.

ДОЛГОРУКОВ. Достают меня, Оленька, здесь, достают, шепчутся, шипят за спиной, руки не подают, и будто бы не узнают, проходят мимо. Судите сами, царь-государь Николай Павлович ненавидел меня и сынок его Александр Николаевич ненавидит меня теперь люто.

После выхода в Париже книги «Правда о России» мне присылали официальный вызов из третьего отделения за подписью моего кузена Василия Долгорукова. А я им фотографию свою в ответ отправил с припиской: «Можете эту фотографию сослать в Вятку или Нерчинск, по вашему выбору, а сам я – уж извините – в руки вашей полиции не попадусь и ей меня не поймать».

НАТАЛЬЯ.