Беккер

Только подташнивало слегка; но дело было, скорее всего, в съеденной на ночь еде.

В кафе я сильно опоздала, но Карина не сказала ни слова по этому поводу. Мне иногда кажется, что она вообще не способна на возмущение. Наверное, только Карина и дружит со мной, потому что в глубине души она просто ангел поехавший. Ещё и печеньем меня часто угощает. Правда, оно не очень.

Мы уселись за самый классный столик, прямо у буфета. Окутанные сладкими ароматами выпечки и запахом кофе с корицей, обдуваемые свежим морозным воздухом, доносящимся с улицы… Было так комфортно и уютно.

Карину очень удивило и даже как-то расстроило, что преподаватель у нас женщина. Больше, чем меня, будто бы. Я же интеллигентно соврала что, когда мастер женщина, учиться только спокойнее и продуктивнее.

От дружеского удара Карины по плечу я ещё долго потом отходила. Она, наверное, не понимает своих габаритов и силы. Так часто шуточно меня пинает и толкает, а я потом корчусь.

Но она так мило смеялась. Так славно кривлялась.

И мне было уже всё равно, что я упала со стула и что будет, наверное, синяк. Иногда мне казалось, что наивно-глуповатой Карине я была готова простить всё, что угодно. Она ведь была так похожа на крупного ребёнка.

Мы часа два проболтали, не меньше. Никак не могла от Карины сбежать. Она всё расспрашивала о нашей учебной программе и о заданиях на этот семестр. И вот, на пару я засобиралась, опять опаздывая. Сегодня должна была быть История зарубежной литературы.

А у аудитории опять никого не было, и меня сразу накрыла такая неприятная судорога вдоль пищевода.

На что я надеялась? Что преподаватель задерживается? По себе всех всегда сужу, что говорится.

Старалась найти общий чат, уточнить по поводу аудитории. В кабинете было совсем как-то тихо. Ещё и Интернет подводил, не работал почти. На меня разом накатили тревога и раздражение, захотелось просто домой уйти. Бесцельно тыкала по экрану, чтобы хоть чем-то себя занять. Без дела стоять как-то совсем неприятно было.

В итоге я решила спуститься к охраннику. Карина сидела у него едва ли не на коленях. Объяснить ей что ли как-нибудь, что он не тот, кто решает вопросы о поступлении?

Охранник долго вякал, хмыкал, эмкал, хряктел, пока, наконец, не смог объяснить мне, что сегодня у нас опять мастерская, оказывается.

Наверное, пора мне вступить в чат нашей группы.

Пока неслась на проклятый пятый этаж по ненавистным гладким ступеням, я споткнулась раза три.