Крылья интроверта, или Дневник гадкого утенка

Поэтому откуда       я могла знать, к чему может привести мое излишнее любопытство? И самое ведь интересное, я ничего совершенно не трогала, никуда не бежала, просто шагала по полу. Мама в это время гладила белье. На полу. На специальной ткани. Периодически поворачиваясь ко мне, она говорила, чтобы я не подходила к ней. Но почему? Ответ на этот вопрос я получила пятью минутами позднее. Когда прилипла ногой к утюгу. Пройдет много лет, а опыт останется. И не даст мне о нем забыть небольшой красивый шрам… Я бы даже сказала, клеймо.

Клеймо, напоминающее о том, что и мне когда-то было всего 2 года.

3 июня 1992 год

Ах, как интересен мир! Если вокруг меня не роились и не собирались в стаи бесконечные частицы «не», я бы познала еще чуточку шире.

В этот день мы с моей мамой ходили в гастроном, располагавшийся недалеко от нашего дома. Но в 3 года подобные променады еще кажутся чуть ли не кругосветными путешествиями. И по дороге в этот гастроном, о ужас, мы увидели лежащего неживого кота.

Это событие надолго оставило отпечаток в моей памяти. Да что там в памяти, даже в моей детской психике оно оставило отпечаток! Я – то считала, что все на свете живые существа живы вечно, ничего не было до них, и после них ничего не будет.

Возвратившись домой, я решила, что данное явление жизненно необходимо увидеть моей подруге Гусе, которая была немножко младше меня.

Мы ушли к тому гастроному. И, возможно, если бы не бдительная баба Оля, видевшая попытку просвещения одного маленького ребенка другим о существовании окончания жизненного пути, экскурсия, вероятно, увенчалась бы успехом.

Но не стану долго вас томить, скажу, что моя мама оказалась в разы быстрее нас. И я получила первый, так сказать, дебютивный опыт незаконной самостоятельности.

2 июня 1993 год

Немного прибавилось осознания того, что принятие собственных решений иногда чревато нежелательными последствиями. Существуют рамки, за пределы которых выходить крайне опасно. Но дети есть дети, и поэтому я решилась еще на одно неразрешенное никем по отношению ко мне действо.

Сейчас расскажу.

В нашем дворе росла большое шелковичное дерево. Дети – мальчишки строили на ней свои штабы (многие сейчас вспомнят это замечательное время). Но разве не победит природное любопытство хоть одним глазком посмотреть на то, что творится наверху? Моя подруга Гуся тоже пылала желанием хоть один разок там побывать. Меня, например, опыт результата непослушания не остановил.