Провокация

О если б взять и кисть, и краски,

бумагу новую запрячь,

нарисовать цветные маски,

чтоб в каждой  строчке жил басмач.

Налётчик краской лепит спины,

бедро у самого лица

и девушка кувшин невинный

трепещет в позе бубенца.

Ты не увидишь этих линий

они в соцветьях лилий злых,

надень на шейку панагию,

взгляни с подножки молодых.

Стихи увенчаны богами

в них проза просто не живёт

гарцует слово рифм перстами

и ритм им собирает мёд.

Вальс – бостон

Вечерний воздух тих, недвижим

и каждый вздох в душе притих,

тень удлиняется помножив

коварный свет в угасший стих.

В коре берёз струит желанье

там белой дамы свежий лик,

она готова на закланье,

прикрой глаза, и слышен вскрик.

Шаль белую, что муж снимает

и поцелуи до земли…,

она в руках любимых тает,

о солнца сноп, ты не дремли.

Стихи забрались в междуречье

где кровь и барабанный стон,

закат, как девичье сердечко,

в нём движет маком вальс – бостон.

Я не святой

Гляжу в окно, как будто слёзы,

у листьев падают с груди,

а может эта зелень – грёзы

и солнца брызги – конфетти.

Вот чайка с белыми крылами

парит как девичий каприз,

а в луже разгорелось пламя

средь сцены земляных кулис.

Пойти на это пограничье

в желток неведомой судьбы

испить с синицею водицы

и вот дойти до ворожбы.

Найти на пальчике колечко,

спросить, как девушку зовут,

она ответит – просто Речка,

ведь под горой весенний зуд.

Гадать придётся на мякине,

следы её по берегам

на руку молодость прикину,

а там утиный тарарам.

Моргает речка в ней колечко

мать – мачехи венец небес

ох это желтое словечко

его в любовь подбросит бес.

Зайду за горькую рябину

она любовница в цвету

открою ножки, бёдра, спину

оставлю белую фату.

Прижмусь и запахи раскинув,

обняв манящей наготой,

она заплачет мандолиной…,

да я наверно не святой.

Взгляд

Ваш взгляд ловил я у реки

он был уклончив, неприступен,

но брошен был из под руки

с закатом перемешен хрупким.

Дорожка берегом бежит

меж тополей лилово – синих,

они весною все навзрыд

и почек кончики в рубине.

Пришли, теперь лишь повернуть,

последний взгляд тебе поверит,

в волненьи тихо скажет грудь

поднявшись, чтобы с сердцем сверить.

Рубашки золотая нить,

что обвила твой стан хрустальный,

как этот кубок не испить

он в женщине всегда сакральный.