Я дождалась

Сохранил и уберёг некто от совсем уж бесславного и печального конца. Задержал какой-нибудь пустяковиной на пять минут, а за это время с крыши на пути героя упал кирпич. И не задержись он, наш герой, на пару минут, аккурат бы тот кирпич приложил его прямо по макушке. Согласитесь, если хорошенько подумать, и первых и вторых случаев у каждого человека не один десяток наберётся за сознательную жизнь. Так как же после этого относиться ко всему метафизическому без должного уважения? Получается, себе дороже.

Элеонора подошла к большому панорамному окну в гостиной второго этажа.

Ей нравилось отсюда любоваться закатом. За стеклом разворачивалась красивая пасторальная панорама: зелёный луг, тянущийся до тоненькой синей полоски речки-канала; а за блестящими бликами воды островки небольших рощиц. А ещё дальше медленно-медленно опускающийся малиновый диск солнца. Окно выходило точно на запад, поэтому, если небо не застилали тучи, закат представал по вечерам перед взором наблюдателя в полном своём природном великолепии.

Элеонора любила наблюдать за заходящим солнцем ещё и потому, что в этот час, как правило, уже не требовалось никуда торопиться. День угасал, отчаянно цепляясь за прошлое последними отблесками, но остановить стихию было невозможно. День погибал, но на самом деле, это ведь не настоящая смерть – просто солнце зашло за горизонт, чтобы где-то, на другом конце нашего голубого шарика, наоборот, взойти рассветом.

Такое неторопливое угасание оказывало на Элеонору завораживающее действие.

Нельзя сказать, что в течении дня Элеонора куда-то постоянно торопилась. Нет, она могла себе позволить в какие-то дни не работать вовсе. Но, как правило, не позволяла. Опять же, из-за того, что валяться в постели или залипать в планшете целый день неимоверно скучно. Несмотря на свой возраст, она продолжала любить движение. Под лежачий камень вода не течёт. Поэтому часто общалась с разными деловыми партнёрами, выступая в роли консультанта. За свою насыщенную жизнь она успела разобраться в тонкостях разных сфер бизнеса и к её мнению прислушивались.

А иногда она работал «на себя». То есть – писала книги: рассказы, повести и даже романы. Тяга к литераторству проснулась у неё уже в довольно сознательном, мягко говоря, возрасте – первую книгу в соавторстве со своей хорошей приятельницей-филологиней она написала, после своего тридцать пятого дня рождения. И ей так приглянулся этот процесс, что вскоре она решилась и на «сольный» проект.