Наследие Илир

В нашей поселковой школе в Граресе, где я жила, преподавал маг Моркин – маленький сгорбленный старичок с длинной, седой бородой, которая смешно топорщилась. И он почти всегда ходил с насупленным видом, но глаза старого мага были очень необычными: чистейшего ярко-голубого цвета. Казалось, что из них льется умиротворяющий поток животворящей энергии жизни, когда он смотрел на тебя.

Маг Моркин отвечал за то, что проверял задатки магии у детей и подростков. В нашем мире она просыпалась у всех по-разному. Чем раньше, тем сильнее и одареннее был маг.

Но если она не проснулась к восемнадцати годам, то уже и не пробудится больше.

Маг Моркин приглашал детей к себе в рабочий кабинет: темный, с множеством свечей, реторт, колб и банок с непонятным и пугающим содержимым. И там, с помощью специальных приборов, определял магический потенциал. Прикладывал к испытуемому попеременно шершавые темно-серые камни, которые начинали гореть у каждого разным цветом и именно так определялось носителем какой магии являлся ребенок.

С помощью специального прибора – розенспекта, маг мог сказать проснется ли она в будущем или передастся по наследству потомству. Что было очень удобно – сильные носители редкой магии могли планировать детей с особым даром, укреплять династии самых влиятельных семейств королевства.

Все одаренные маги учились в столице Силонг, в Академии волшебства Виамот, а потом работали в различных службах. Кто-то служил в войсках, если обладал боевой магией. Видящие – в королевской полиции, помогали раскрывать преступления.

В тайной полиции, говорят, еще были телепаты, но о них только легенды водились.

Когда просыпался сильный дар – это было тяжкое испытание для ребенка или подростка. Обычно все начиналось как легкая простуда, потом становилось хуже и хуже, и вот уже симптомы напоминают ангельскую лихорадку, ежегодно забирающую жизни многих леэрцев. Жар длился неделю, врачи обычно сбивались с ног, ища причину болезни. Из носа и изо рта шла кровь, и начинались невыносимые боли, как будто бы все внутренности переворачивало и перемалывало в мясорубке.

И когда, в конце концов, обессиленный ребенок, впадал в долгое забытье на два-три дня, а бедные родители готовились к самому худшему исходу, его тело покрывалось магической вязью. Тут и становилось понятно, что пробудился новый маг. Знаки отливали золотом и пульсировали, пока не оставалась одна отметка – Сарма или знак магической силы, определяющий способности.