Правила моря. Современная поэзия

По порядку ходит очередь

по цепи кругом и день и ночь…

Убивая комара, я думаю: «Мешаешься.

Почему ты, собственно, в мою жизнь вламываешься?

Что ты от меня хочешь, убогий?

Я на 55ть килограммов тяжелее тебя, я точно Бог.

У меня зелёный свет в жизни, видишь?!

А ты тут летишь…»

Я делаю вид, что не осознаю, как чему-то

может помешать и мой труд.

Как Вселенная ста триллиардами килотонн

может махнуть на мой писк и звон.

И сказать себе по-человечески:

«Дети то где, дети, а, где?

Ты мне, детка, мешаешься,

хоть и с виду стараешься.

У меня, извини, тут план,

а ты поперёк плана встала».

Красноречиво можно поиздеваться

над истиной.

Она смешна, гола, до безумства неистова.

Она улыбается ребёнками,

просит бомжами, шутит смешными

и даёт друзьям взаймы.

Коротаешь и без того короткое.

Просто съел бы, сглотнул бы, да жёсткое.

Откусить бы самое вкусное,

да покрасивее, да получше бы.

Ты, Вселенная, потише там, у меня обед.

А ещё названивает сосед.

И не так ли ты думаешь, как и я?

Точно знаю, одинаковы ты и я.

Ты, вот, смотришь на метеориты

и раскидываешь их по орбитам,

чтобы чему-то важному не мешались.

Может и к лучшему, как знать.

Где в подсобных помещениях

какие-то веники.

Тут и ты со своим мнением:

где венику встать, в каком углу.

Всё исключительно правильно. Всё гут.

    6.08.2016 г.

ПЕРЕНОСИТСЯ НА ИСПОВЕДЬ

Удивительно, как люди меняются:

сломляются, предрекаются,

уходят от проблем в лёгкое, сторонятся заборов и драм,

а в пачке старых телеграмм и пары добрых слов не находят,

кроме: =Выезжаю.

Кто кроме вас, мамы, нам укажет путь?

Кто, как не вы, знает нас больше всех вместе взятых людей.

Мы в вас девять месяцев жили

и не сразу покидали ваш дом скорей.

Сцепить в котомку рукава и коленки.

Бесполезно обвинять необвиняемых. У них там

какая-то железная отговорка, мол, «я мать».

Тяжело быть мудрее старших, они норовят

что-то очень мощное тебе сказать:

«Ты вот; ты жив; ты должен; ты нет».

А я же че-ло-век.

У меня глаза, как собственная совесть, и пару тяжёлых век.

Я рассуждаю точно также, как вы,

с одной лишь разницей, я – собственная быль.

Быль, которая будет радоваться всему, что движется.

И всё сама знает.

Как тяжело покориться собственной любви, если не приучен.