Юродивая

Едва окунувшись в крещальную купель, она с азартом играет в русскую рулетку, затем танцует в варьете, кувыркается в лимузине с бандитом Симоном, моет полы в нищенском притоне, вынашивает и рожает младенца, сотрудничает с королями преступного мира, пляшет перед солдатами на передовой, собирает ракету на заброшенном полигоне, толкается на свадьбе среди оборотней и вурдалаков… Все эти деяния суть разные векторы великого порыва Ксении – отыскать Христа, которого она на исламский манер именует «Иссой».

Её отношения с Иссой напоминают не смиренное следование за Учителем, а погоню, охоту, ловлю хищником своей добычи. Ксения добивается от Христа собственной смерти как стопроцентной гарантии соединения с ним, но всё никак не может получить просимое. Юродивая вынуждена оживать, вновь возвращаясь в изголодавшийся по её любви мир.

Сама любовь Ксении к миру и его населению питается из того же источника.

Это любовь-приключение, любовь-расследование, любовь-квест. Ксения любит всё и вся, потому что боится упустить хотя бы одну зацепку, которая выведет её на след Иссы.

Будучи дочерью Царя-Волка, нищая принцесса Ксения не делает принципиального различия между людьми и животными. Первые часто предстают в обличье вторых, а вторые превращаются в первых. При этом между ними не существует никакой субординации. Люди и звери равновелики в глазах «дурочки», что является одним из столпов единой картины мира, которой наделено её восприятие.

Если приглядеться к артикулированным рассуждениям Ксении, может показаться, что перед нами взрослый ребёнок, избежавший процедуры социализации мышления. Точнее, избравший вместо неё универсализацию своего ума. Детский синкретизм (связывание всего со всем; см. Ж. Пиаже, «Речь и мышление ребенка», М., 2008, с. 259) в сознании Ксении не уступил место анализу.

Сознание блаженной сформировалось иным, альтернативным путём, что предопределило её экстраординарные способности.

* * *

Сергей Иванов, признанный знаток византийского юродства, подчёркивает: «…чтобы юродство существовало, господствующее положение христианства в обществе и стабильность самого православного государства среди его соседей не должны находиться под угрозой.