Совы и Демоны

Она вытянула из колоды ещё несколько карт и, поглядев на них, сунула каждую на определённое место в веере, который держала в руке. – Ходи, что ли.

Почти не глядя в свои карты, юноша положил одну перед собой и подтолкнул вперёд.

– Рита, а ты чем занимаешься? – спросил он.

– Как-как ты сказал?

– Чем ты занимаешься? – он повторил вопрос немного громче.

– Нет, как ты меня назвал?

Юноша смутился.

– Рита.

Она засмеялась.

– Нет, меня зовут Анита. А-ни-та.

– Анита, – повторил он своим гулким голосом, – Извини.

– Я на историческом учусь.

– А. А где?

– Как где? – Анита удивилась, – В Москве, конечно же.

Больше юноша ничего не спрашивал.

– Скажи, Ром, а чем вы там в своём… своей школе занимаетесь? – спросила девушка, в очередной раз мешая карты.

– В университете, – поправил её собеседник.

– Ну, в университете. Чем вы там занимаетесь? Что вам преподают?

– Уголовное право, административное право, гражданское… Физкультуры, само собой, много. И выезды бывают на базу.

Историю преподают, криминалистику, криминологию, учат вести следствие. А ещё… – юноша подобрался и сел прямо, – …ещё у нас каждый день до пяти часов самоподготовка.

– Самоподготовка? Это что такое?

– Да просто. Есть пары, нет пар, сидишь в кабинете и не можешь оттуда выйти. Типа надо в это время заниматься. Но бывает, что и заняться нечем. И всё равно сидишь.

– М-да, у нас не так. Хотя тупо, когда утром пара, потом окно в две пары, и снова пара потом. А бывает, с утра до вечера по факультету бродишь, сначала на своих парах, потом на спецсеминарах, а некоторые и на вечерку ходят послушать.

Говорят, там многие лекции лучше читают, потому что там преподы помоложе наших корифеев. Ну как-то так.

– Странно.

– Ну, может быть. Зато и не очень строго, работать можно спокойно. У нас много кто работает.

– Везёт вам, – Рома неуверенно взъерошил короткие волосы.

– Кому как.

– Это больно? – спросил он, прикоснувшись пальцем к крылу своего носа.

– Анита снова засмеялась и потеребила блестящий шарик, торчавший у неё на носа.

– Про это все спрашивают. Не, не больнее укола.

– Хм. Я б такое не сделал. Особенно на лице.

– Скучно! – девушка вытянула губы трубочкой, – Хотя понимаю, со мной всё проще, я же гуманитарий. Могу себе позволить, – она показала на свою голову. По серебристым волосам и шарику пирсинга в носу ездили блики от проносящихся мимо фонарей.

– На меня косятся часто, когда я в форме стою.