Леденцовые ножи. 2008—2016

«хозяин плюшевой собаки…»

хозяин плюшевой собаки

что может сделать человек

когда на мусорные баки

он тихо смотрит целый век

в его окошко постоянно

стучится дерево в дожде

в какой-то полудеревянной

забытой богом слободе

и по окраине столичной

идёт он вечером домой

и в этой комнате обычной

такое слышит Боже мой

и знает открывая двери

квартира тёмная пуста

но там его по крайней мере

всего объемлет теплота

такого в общем не бывает

и время движется к зиме

он напевает напевает

и улыбается во тьме

«что вам музыка? прыгайте в бездну…»

что вам музыка? прыгайте в бездну,

забывайте, теряйте ключи…

«даже если навеки исчезну —

только пой, только пой, не молчи!

в перезвоне ночного трамвая,

в переходах, где пахнет мочой, —

всё равно я живая, живая,

как мертвец с восковою свечой,

мне и слушатель, в общем, не важен

если я родилась – и пришла

изо всех переулков и скважин,

отмывая тебя добела.

«В зеленеющем сумраке дня…»

В зеленеющем сумраке дня,

Где сплетаются липы и ели,

Укачайте, растенья, меня

В светоносной своей колыбели.

Заверни меня, солнечный лес

В тихий шелк листвяного покрова,

В этот родственный шепот древес,

Воскресающий снова и снова…

«Сплетаясь – бормоча – шумя – ветвясь —…»

Сплетаясь – бормоча – шумя – ветвясь —

качаясь – шелестя – припоминая,

высокий лес вздыхает, затаясь,

лежит на листьях влага слюдяная;

я знаю – Книга там в зелёной мгле

огромная, и Слово в ней ветвится;

она раскрыта прямо на земле

на самой важной для меня странице;

но корни оплетают переплёт

и буквы будто пчёлы улетают…

крушина – донник – зверобой – осот —

тысячелистник – мята золотая.

«В неумолкающем говоре дня…»

В неумолкающем говоре дня

и в ликованьи ночного распева —

кто я, что Ты вспоминаешь меня

и поливаешь засохшее древо?

Кто я, что воды сияющих рек

радости – всей сокрушительной силой…

Всё ж пожалей меня, я – человек:

вдруг и не выдержу? Боже, помилуй.