День без любви

Приводить в порядок мысли, чувства, спальню, постель, кухню, ванную комнату, помыть окна, наконец. Самое время.

Она переоделась и первым делом собрала по всей квартире грязное белье, сунула часть в корзину, другую – в стиральную машинку, засыпала порошок, плеснула в емкость густой розовый кондиционер, включила и, услышав знакомый звук льющейся где-то в глубине машины воды, испытала чувство, похожее на начавшееся очищение. Так, первый шаг был сделан. Теперь – кухня. Женя открыла посудомоечную машину, выкатила корзину и переложила из раковины грязные тарелки и чашку внутрь, в отдельный лоток сложила ложки и вилки – готово дело.

И здесь началась невидимая и тщательная работа. Раковину Женя чистила сама, надев новые оранжевые резиновые перчатки. Оттерла до блеска плиту, кафельную стену, две кастрюли – одну из-под макарон, вторую – из-под пригоревшей овсянки.

Полы в кухне мыла с каким-то остервенением, ковры в спальне и гостиной пылесосила уже более спокойно, видя, как преображается запущенная, как и сама хозяйка, квартира, как она становится чище, лучше.

В дверь позвонили. Пришла подружка Вита. Красивая, с фиалковыми глазами, в фиалковом джинсовом жакете и белых летних брюках.

– Ну что, отстрелялась? Тебя можно поздравить? Все закончилось? – Она обняла Женю и сунула ей в руки пакет. – Это торт. Твой развод надо отметить.

Она осмотрелась и в восхищении подняла вверх большой палец:

– Супер! Ты – молодец. Я всегда знала: ты сильная, справишься… наведение чистоты в данной ситуации – самое то, что нужно.

Выше нос, Женчара!

Женя, обрадовавшись приходу подруги, унесла пылесос в кладовку и, крикнув из ванной комнаты, чтобы Вита заварила чай, встала под душ. Вылив на ладонь густой лимонный гель для душа, подумала: как хорошо, что есть еще люди, способные думать не только о своей личной жизни, но и о том, как сделать жизнь других людей приятнее, вот, к примеру, изобрел же кто-то и этот замечательный гель, и этот восхитительный шампунь. Да если бы все люди зацикливались на своих бедах и несчастьях, жизнь бы остановилась!

Она выходила из ванной комнаты с мыслью, что становится странной: никогда прежде ей и в голову не приходил вопрос – кто изобрел гель для душа или шампунь? Она достаточно хорошо знала себя, свою психику, чтобы понять: это затишье – временное, и эта уборка, эта попытка отвлечься от главного, от того, что теперь у нее нет мужа и он принадлежит другой женщине, лишь оттянет момент самого страшного – истерики… Истерики.