Хтоны. Он придет за ней в воскресенье

Вскоре Вера осмелела настолько, что повернулась лицом вперед и, хватаясь за молодую поросль, стала осторожно пробираться к реке.

Наконец ее нога ступила на глинистый берег. Поверхность здесь была более-менее ровной. Девочка с облегчением вздохнула и выпустила из рук пучки гибких прутьев орешника. Перед ее глазами сплошной зеленой стеной качались и шумели камыши.

Вера понятия не имела, в какую сторону ей идти, но, немного подумав, решила идти налево, ближе к тому месту, где она слышала треск веток на берегу.

То и дело в кажущейся сплошной стене камыша она находила проходы, прорубленные для подхода к воде. У нее не было времени обследовать каждый из них. Поэтому она останавливалась рядом и прислушивалась, надеясь на какой-нибудь необычный шум или шорох. Однако в ответ она слышала только привычное кваканье лягушек и плеск рыбы в реке.

На что она рассчитывала? Рыбаки обычно сидят очень тихо, можно сказать, дышат через раз, чтобы не спугнуть рыбу, а вместе с ней и свою рыбацкую удачу.

Тут ей в голову пришла мысль. Костры не разводят в камышах. Скорее всего, рыбак где-то тут, на верхней стороне берега. А она глупо теряет время, надеясь найти людей ниже, у самой воды.

Немного приободрившись, девочка зашагала вдоль зеленой стены, лениво шелестящей на майском утреннем ветерке. Вокруг начинали свой рассветный облет стрекозы, таранами атакуя надоедливых комаров, которые облаком кружили над головой Веры. Девочка едва ли замечала, что происходит вокруг. Она словно плыла сквозь густой молочный туман.

Все виделось размытыми пятнами. Где-то вдали она будто слышала голоса и треск костра, но сил уже совсем не осталось. Кусты и деревья покачивались перед ее глазами и уже начинали свое предательское кружение. Присыпанная трухой земля стала стремительно приближаться, пока не впечатала в себя ее худенькое тело.

Глава 2

Маленьким отцовским топориком он ловко обтесывал веточки на длинных тонких стволиках. С каждым разом получалось все лучше и аккуратнее.

Топорик был с ним с прошлого лета и поначалу дела шли не так уж и гладко. Однако паренек не сдавался и этой весной топорище уже казалось ему продолжением руки. Около ног его лежали пучки гибких, обтесанных удилищ. Оставалось доделать еще штук семь и все. Потом можно передать эстафету деду, пусть осмотрит и отбракует те, что недостаточно хороши.

Дед сидел рядом на широком низеньком пеньке, подбрасывал в костер сушняк и варил в котелке уху.