Там, где прячется шелкопряд

Там, где прячется шелкопряд

Александра Игоревна Семенова

Что там за горизонтом жизни? Куда уходят наши близкие и можно ли их вернуть? Подросток, вырвавшийся из рук маньяка. Молодая женщина, решившаяся на самоубийство – эвтаназию. Старушка, дежурящая у койки смертельно больного ребенка. Такие разные, но объединенные одним – смертью – герои пытаются найти ответы на эти вечные вопросы.

Аквариум

Часть 1. Отец

«Как проклятая девка!»

Эти слова преследуют меня с детства.

Отец влетает в комнату, пьяный и вонючий. Он словно с катушек слетел, заслышав из моей комнаты шум.

– Как проклятая девка! – жуткий крик разлетается по дому.

А я всего лишь меняю воду в аквариуме. Чук – золотая рыбка с красными плавниками – наблюдает за мной из стакана. И словно становится еще тише с появлением отца. Из приоткрытой двери доносится плач мамы. Он снова ее избил. Мама строго-настрого запретила мне выходить, когда он такой, когда крушит все. «Папа – несчастный человек, Валенька. И потому делает и нас такими. Однажды он станет другим». Словно она ребенок, а не я. Не верю в чудеса, добро не для таких, как мы с ней: если бы Бог или супергерои существовали, они точно помогли. Своих деток я никогда и пальцем не трону.

– И что же ты, девулька, тут делаешь? Опять с рыбой возишься?

Мне очень страшно, и не только за себя. Руки мокрые и скользкие: стакан с Чуком, который я прячу за спиной, чтобы он не издевался еще больше, вдруг падает и разбивается.

– Паршивец! – отец подлетает вмиг, хватает меня за шею, как кота за шкирку, и приподнимает, – смотри, что ты наделал. Весь дом провонял этой тварью. С меня хватит!

Он отшвыривает меня сильно, прямо об стену головой. В ушах звенит от удара, другие звуки исчезли. И под этот звон я смотрю, как отец яростно молотит ногой по полу – топчет Чука. «Нет, не трогай!» Я бросаюсь на него, хочу повалить и бить, убить, так же как он мою рыбку. Но он сильнее, я всего лишь 9-летний мальчик: он прижимает меня к полу ногой и душит, причитая «как проклятая девка». Чувствую, внутри что-то хрустит, наверное, ребра. Слезы льются из глаз – от страха, боли и потери. Хватаю ртом воздух, но не могу вдохнуть. Он давит все сильнее и сильнее, в глазах уже пляшут красные точки. И тут словно в замедленной съемке в комнату влетает мама и прыгает на него. Я освобожден и быстро, как только могу, заползаю под кровать. Первое, что я вижу – лицо мамочки, исчезает и появляется, снова и снова.