Нерассказанные истории

А ресницы… вот зачем ему такие? Густые, длинные, как иголки на сосновой ветке, что стучится по утрам в окно. Рая вздрогнула, отвела взгляд. Не нужен ей такой. С ним поведёшься – потом к бабушке хоть не приезжай, засмеют! Дружить не будут.

«…в моей смерти прошу винить…», – как трудно даются слова, жизнь сопротивляется каждой буквой, с отчаянием и последней надеждой. На что, Рая?

8 лет 5 дней назад.

– Витьк, будь человеком принеси лестницу. Или бабушке моей скажи, что я здесь застрял!

– Эй, чурчхела, что ты там забыл?

– Сам такой! Иди куда шёл, на!

Райка посмотрела наверх.

В сумерках не разглядеть, кто там в ветках сидит, но раз Витя стал обзываться – всё понятно. Нахохлился, как старый ворон с перебитым крылом. Таких мальчишек Рая не видела дома, в деревне.

Витька сплюнул:

– Пошли уже.

– А… он?

– Да скажу я бабке его, не ссы, – но через квартал сворачивает в противоположную сторону. Райка заметила.

Девчонка тащила лестницу, пыхтела, ругалась на себя и радовалась, что темно.

– Эй, ты! Слезай. Что ты там забыл?

– Мурзика. От собак запрыгнул. Забрался, вон как высоко, орал. А я… за ним. Сюда – не страшно, вниз – не могу. На, держи, – мальчишка, наконец, спустился и сунул Раечке кота, – давай лестницу отнесу.

– Вот ещё! Я сама, не трожь!

8 лет 4 дня назад.

– Яблокиии, сливыы!

– Эй, жадина, угости!

– Виноград, виноград!

– Пойдёмте отсюда, а? – Рая дёргала друзей. Те хихикали, уходить не желали.

Рустам остановился. Поставил на камни корзину, взял персик и подошёл к ребятам.

К ней, к Райке подошёл, протянул ладонь:

– Возьми, пожалуйста.

Персик тёплый, нежный, пушистый бочок, будто шёрстка у котёнка. Откусишь – и потечёт нектар по подбородку, а во рту сладко-сладко, как сироп. А глаза у Рустама – чёрные дыры, притяжение которых настолько велико, что покинуть их зону не могут даже объекты, что несутся со скоростью света. Куда там Раечке! Спасение только в одном:

– Нет. Мне от тебя подачек не нужно! – повернулась и пошла гордо под молчаливое одобрение приятелей.

Унесла на плечах боль взгляда. Во след. Не взяла, победила. Взорвались звёзды. Погасли. Нет больше притяжения. Тогда почему так стыдно? И так горько, словно не от персика отказалась?

6 месяцев назад.

Рая прихорашивалась перед зеркалом: идут с мужем на день рождения друга, Володи. Витя пришёл на днях, слава богу, трезвый, не забыл сказать. Она обрадовалась, запорхала бабочкой – хоть какое-то развлечение.