Гертруда Мамоновна: ведьмы рулят!

Гертруда Мамоновна: ведьмы рулят!

Анна Хачатрян

Любовь и волшебство #1

Наша история произошла в далекой стране Алакан, где жили Гертруда Мамоновна и Маруся, внучки самой мудрой и старой ведьмы Большой Ба, из всех известных тогда в мире. Города и деревни Алакана были самыми обычными, иногда даже типовыми, жители страны ездили на машинах, мотоциклах, велосипедах, уходили в море за рыбой на лодках, а летали в гости к родственникам на самолетах, только у ведьм была привилегия летать на метлах и то, только на короткие расстояния. Большая Ба не изъяла их с производства только лишь потому, чтобы работники ее фабрики могли избегать пробок и успевать туда, куда надо успеть. Интересным было еще то, что в городе жили не только ведьмы, но и много людей, один леший, даже боров, как-то прилетал Дед Мороз, переехал Якубочкин, потомок Мерилина, со своей женой-аптекаршей, ну и все братья наши из мира животных. Обо всем этом мы будем рассказывать вам и нам в рассказах о Герти и ее друзьях.

Анна Хачатрян

Гертруда Мамоновна: ведьмы рулят!

Глава 1. О том, как Гертруда Мамоновна завтракает

– Эй, Маруся, алло, аллоооо, ну слышишь ты меня – Герти вертела в руках телефон и по старой привычке дула в трубку, пытаясь преодолеть помехи, которых не было и в помине.

– Герти, перестань кричать и дуть мне в ухо – я только успела посмотреть на часы, которые только-только показывали пять часов утра.

– Ты что еще спишь? И не стыдно? – Сама Герти, конечно, все еще лежала в кровати, но в трубку продолжала вещать – я в отличие от некоторых уже встала, убрала весь дом, натаскала воды, приняла душ и хочу есть.

Я в процессе всей этой речи то закатывала глаза, то зевала и думала: «Конечно, убрала она и натаскала. Из водопровода натаскала, Карга старая».

– Герти, чего ты хочешь, у меня в кои-то веки сегодня выходной, дай поваляться.

– Нечего бока належивать, жир копиться во время сна в особо больших количествах, жду тебя через двадцать минут в кафе «у Кики».

Кафе «у Кики» – единственное место в нашем городе, которое двадцать четыре часа в сутки без перерыва пахало на всех: сначала на полуночников, а потом и дневных зевак. Оно располагалось на центральной улице города, сразу через дорогу от наших с Герти домов. А тот факт, что сестра дала мне аж двадцать минут на сборы, говорило только об одном «что-то произошло, и Герти набиралась храбрости мне об этом поведать».