Дата собственной смерти

Дата собственной смерти

Анна и Сергей Литвиновы

Авантюристка #7

Полковник Ходасевич был не рад, что согласился оказать услугу своему дачному соседу. Денис попросил его расследовать убийство отца. Несколько дней назад джип владельца фирмы «Древэкспорт» Бориса Конышева взлетел в воздух. Все в этой истории было нестандартно. Завещание зачитали прямо на поминках, где, помимо Дениса, присутствовали две его сестры: Рита и Наташа, жившие до сего времени за границей, их мачеха Тамара, домработница Вика и зам Конышева-старшего.

Все свое состояние отец завешал жене, и – вот странность – сто тысяч долларов получила Вика. Дети и верный зам остались с носом. Но, невзирая на скандал, переночевать решили в доме мачехи, а ночью ее зарезали. И явно сделал это кто-то из домашних. Ходасевич ломает голову: кто? Кто-то из сестер? И Рите и Наташе было за что ненавидеть отца и мачеху. Денис спал с Тамарой, наставляя отцу рога, и по ее завещанию получил все. Но полковника не проведешь, и он, извлекая истину по крупинке, вычислил преступника…

Анна & Сергей Литвиновы

Дата собственной смерти

Глава 1

21 июля, среда.

Мальдивские острова, вечер.

Наташа

Гроза приближалась неумолимо: небо черное, волны тревожно бьются о мол, трепещут на ветру пальмы. Туристы давно попрятались, на пляже остались только грустные от непогоды лежаки да Наталья с верной подружкой Варькой.

Варькой звалась чайка, но здесь, в чужой стране, полагаться можно только на птиц.

Пусть бестолковое создание, пусть бессловесное, зато, в отличие от людей, зря клевать не будет.

Наташа предвкушением бури наслаждалась, а Варька, хоть и дитя стихий, откровенно нервничала. Преданно заглядывала в глаза и пищала:

– Кью-кьюи! Кью!

Переводчик с птичьего Наташе не нужен – и так поняла: «Идет непогода! Убирайся отсюда, человечье дитя!»

Но уходить с пляжа Наташе совсем не хотелось.

– Да хватит, Варька, паниковать! – подбодрила чайку Наталья.

 – Представь, что ты, – она запнулась, вспоминая Горького, – этот, как его… буревестник. Гордо реет над волнами, черной молнии подобный!

И плевать, что она, словно дурочка, разговаривает с чайкой. В конце концов, глупая птица здесь единственная, к кому можно обратиться по-русски.

– Кью-кью! – вновь выкрикнула чайка и заметалась по песку.

Над пирсом уже вспыхивали первые зарницы, вполголоса зарокотал гром. «Дождь, дождь!» – донеслось из бара.