Василий Тёркин

Что в самый кинется огонь,

Не струсит, знала без проверки…

Стоит в углу его гармонь

И стопка книг на этажерке.

И на меньшого смотрит мать:

Ничем тут, видно, не поможешь.

Ему играть, ему читать

И быть на старшего похожим.

1940

«Велика страна родная…»

Велика страна родная,

Так раскинулась она,

Что и впрямь – война иная

Для нее как не война.

Но в любой глухой краине,

Но в любой душе родной

Столько связано отныне

С этой, может, не войной.

Пусть прибитый той зимою

След ее травой порос,

И прибой залива моет

Корни сосен и берез,

Пусть в тот край вернулись птицы,

И пришло зверье в леса,

И за старою границей

День обычный начался, —

Там…

Там, в боях полубезвестных,

В сосняке болот глухих,

Смертью храбрых, смертью честных

Пали многие из них.

1941

«В поле, ручьями изрытом…»

В поле, ручьями изрытом,

И на чужой стороне

Тем же родным, незабытым

Пахнет земля по весне:

Полой водой и – нежданно —

Самой простой, полевой

Травкою той безымянной,

Что и у нас под Москвой.

И, доверяясь примете,

Можно подумать, что нет

Ни этих немцев на свете,

Ни расстояний, ни лет.

Можно сказать: неужели

Правда, что где-то вдали

Жены без нас постарели,

Дети без нас подросли?..

1945

«В дружбе есть святая проба…»

В дружбе есть святая проба,

Есть заветная статья:

Если мы друзья до гроба —

И за гробом мы друзья.

Верю я в закон могучий,

Что на свете не избыт:

Друг мой, смерть нас не разлучит,

Если жизнь не пособит.

Пусть прощанья час настанет —

Мне ль, тебе ль придет черед —

Дружбы долг в себе оставит

Нерушимо – тот и тот.

Дружбы подлинной науку

Средь живых познав людей,

Я твою живую руку

Как бы въявь держу в своей…

1954

Моим критикам

Всё учить вы меня норовите,

Преподать немудреный совет,

Чтобы пел я, не слыша, не видя,

Только зная: что можно, что нет.

Но нельзя не иметь мне в расчете,

Что потом, по прошествии лет,

Вы же лекцию мне и прочтете:

Где ж ты был, что ж ты видел, поэт?..

1956

«Та кровь, что пролита недаром…»

Та кровь, что пролита недаром

В сорокалетний этот срок,

Нет, не иссякла вешним паром

И не ушла она в песок.

Не затвердела год от года,

Не запеклась еще она.

Та кровь подвижника-народа

Свежа, красна и солона.