Улыбка смерти на устах

Но, нет, я здесь, у бассейна, не останусь – никогда не мог понять, отчего эти странные люди, в основном почему-то немцы, купаются в забетонированных лужах, когда рядом огромное, сияющее, неограниченное море. Все равно что настоящей живой женщине предпочитать резиновую куклу.

Короткая аллейка – и вот он, пляж. Теперь я оттягиваю сладостный момент. Перед первым погружением – и это тоже ритуал! – я выпиваю еще один коктейль в баре на пляже.

Жаль, что привычного бармена нет. Есть какой-то новенький.

Он смешивает мне кир-рояль, и я, счастливый отпускник, опоражниваю его прямо у стойки.

Народу в баре полно, хоть до вечера еще далеко. На высоком табурете рядом со мной оказывается девушка, улыбается призывно. Я осклабливаюсь в ответ, бросаю: «Гутен таг», – почему-то кажется, что она – немка. Да, поприветствовать, но ничего больше. Сейчас не до девчонок. Главное – столь долгожданное первое купание.

И я, наконец, бросаю полотенце на свободный топчан и бегом, чуть не вприпрыжку, словно в детстве, кидаюсь к морю.

Влетел, вздымая буруны, прыгнул, поплыл.

Нет, ничего лучше моря нет. И я всякий раз убеждаюсь в этом. Всяческие эрзацы – речка, ванна, бассейн – не более чем жалкие заменители. Море – это да. Море – это вещь.

И первый раз в году погрузиться в него – все равно как впервые возлечь с любимой женщиной. С той самой, недостижимой – искренней, понимающей. Принимающей тебя всего – без остатка, любого, со всеми твоими недостатками, сложностями, пунктиками и тараканами.

Скажи, сколько мужчин (и женщин) было у тебя до меня, а, море? Ты наверняка уже сбилось со счета. Мы, люди, приходим и уходим, а ты с каждым все такое же: ласковое, любящее, обтекающее, обнимающее. И я тебя отнюдь не ревную к другим.

Или же, напротив, ты гневаешься и становишься серым, сварливым, свирепым. И готово растерзать и убить. И – убиваешь!

Но сейчас ты – ласковое, мирное, податливое. Какое наслаждение – нырнуть, долго плыть под водой, мощно работая руками.

А потом, на пределе дыхания, всплыть на поверхность и долго грести, чередуя брасс и кроль. А после, когда отплыл достаточно далеко – так, что люди на берегу кажутся крохотными фигурками, – лечь на спину и подставить лицо солнцу. Которое сейчас, когда я в воде, совсем не жарит и не жалит, как на суше, – а нежно, лаская, гладит щёки, лоб и нос. И кругом – тишина, покой, умиротворение. Кайф. Наверное, высший кайф, созданный природой.