Одинаковые

 – Иди-ка на крыльце погляди!

Настя, нахмурившись, кинулась через весь дом к входной двери, вылетела босиком на веранду и, только тут спохватившись, сунула ноги в старые сбитые тапочки, в которых ходила по двору. Распахнула обиженно скрипнувшую дверь и замерла…

На крыльце, привалившись к притолоке, лежала огромная охапка полевых цветов. Разнотравье кружило голову и удивляло естественностью, простотой и безыскусной гармонией. Ромашки, колокольчики, дикая герань, тысячелистник, клевер, луговая кашка, зверобой, купальник и медуница издавали чудный запах, в котором смешалось все: ранний рассвет, утренняя сырость, луговое очарование, молодая зелень и слезы первой росы…

– Митька опять с утра по полям носился, – досадливо покачала головой Настя.

– И чего ты нос от него воротишь? – Митрофановна недовольно сдвинула брови. – Какой парень пропадает, загляденье: и умный, и добрый, и работящий! А главное, свой, деревенский. И любит-то тебя как: ни свет ни заря подхватился, и тебе, упрямице, цветы побежал собирать.

Ну? Чем плохо?

– Да не плох он, конечно, но мне не нужен, – повела плечом Настя. – И цветы эти не нужны. Теть Галь, ведь сто раз уже обсуждали, чего опять воду в ступе толочь? Надоело!

– Ой, девка, останешься ты одна. Как пить дать, останешься, с такой переборчивостью. Потеряешь Митьку, жалеть будешь! Такого красавца любая баба схватит, не подавится. Ну, да ладно. Тебя ведь не переговоришь. Иди завтракай. На работу-то сегодня пойдешь? Или хоть одну субботу дома посидишь?

– Пойду, – Настя кивнула в сторону улицы, – у меня сегодня две капельницы, женщину после операции привезут.

Так что сейчас быстренько перекушу и побегу.

Анастасия любила такие ничем не выдающиеся дни. Привычные, заполненные работой, общением с людьми, переживаниями, встречами и улыбками…

День, обычный, деревенский, хоть и субботний, покатился по накатанной…

Глава 2

Анастасия родилась в Васильевке тридцать один год назад. И с каждым днем все больше влюблялась в эту неприметную, на первый взгляд, среднюю полосу России-матушки: в луга, осыпанные полевыми цветами, в поля, колосящиеся высокой пшеницей и зернистой рожью, в леса, манящие тенистой прохладой…

Она обожала это невероятное пьянящее раздолье.

Любила зори, полыхающие до самого горизонта, закаты, обнимающие усталое солнце, травы, пахнущие свежестью и дурманящей мятой, тихие речные заводи, окутанные густыми молочными туманами.